Колетта и не понимала, какъ это возможно было отнять у нея Низетту: ея любовь къ дтямъ было единственное героическое чувство, свойственное ея маленькой птичьей душ. Даранъ не преувеличивалъ: ради нихъ она ршилась бы на вс жертвы. Робертъ занималъ въ ея любви второе мсто посл дтей.

Г-жа Фовель любила своего мужа, она его очень любила, отчасти любовью дочери, и въ то же время съ манерами принцессы давала себя лелять, наряжать, ласкать этому серьезному человку. Онъ же окружалъ ее нжными заботами, любовной снисходительностью, какъ бы боясь словомъ или слишкомъ рзкимъ жестомъ опечалить или сломать своего прекраснаго кумира со смющимся челомъ, который былъ, самъ того не сознавая, его отдохновеніемъ и радостью и изъ котораго онъ никогда не пробовалъ сдлать свою настоящую подругу и поддержку въ жизни.

Высокая, тонкая, граціозная и красивая, съ карими глазами, очень кроткими и немного холодными, походившими иногда на глаза ея брата, съ тяжелыми, рыжевато-каштановаго цвта волосами, привтливая и радушная по природ, достаточно умная, чтобы разговаривать о многихъ вещахъ съ милой живостью и съ забавнымъ ребяческимъ упрямствомъ, имя достаточно художественнаго вкуса, чтобы прекрасно одваться, съ тмъ изяществомъ и умньемъ, которыхъ не можетъ замнить лучшій портной, Колетта была одной изъ тхъ женщинъ, которымъ самые суровые люди бываютъ благодарны за то, что он красивы и веселы, не требуя отъ нихъ ничего большаго.

Находясь въ дурномъ настроеніи, увеличивавшемся отъ побднаго восторга г-жи Фовель, Мишель доставлялъ себ удовольствіе, говоря о Сюзанн, выказывать ей нкоторое пренебреженiе ироническими и чуть не злыми замчаніями, которыя плохо передавали его мысль, сильно ее подчеркивая.

Миссъ Севернъ была умна, гораздо умне Колетты, и въ особенности гораздо боле образована. Затмъ она жила въ совершенно несходной сред, далеко отъ парижскихъ кружковъ, она не встртила на своемъ пути совершенно готовыхъ идей, чтобы ими воспользоваться, и если ея личные взгляды не имли особенной философской цнности, обнаруживая полнйшее незнаніе чужихъ мнній, они имли прелесть оригинальности. Иногда эти взгляды выражались очень несовершенно, какимъ нибудь забавнымъ словомъ, смшно произносимымъ ею, съ тми шаловливыми интонаціями, которыя шокировали Мишеля.

Постепенно тономъ откровенной увренности, который она такъ часто принимала, миссъ Севернъ поставила Тремора въ извстность относительно всхъ своихъ вкусовъ и маленькихъ талантовъ. Она много читала и продолжала читать много, безъ системы, историческія и научныя сочиненія, путешествія, очень мало стиховъ и романовъ; она немного играла на роял и пла, какъ вс, умла однимъ взмахомъ карандаша набросать карикатуру человка, танцовала такъ же естественно, какъ другіе ходятъ, здила верхомъ съ той же легкостью, какъ танцовала и могла скромно считать себя первой въ теннис.

Въ литератур, въ живописи, въ музык и даже въ политик она глубоко уважала „классиковъ“ — хранителей традицій, но она пылко интересовалась новаторами, вообще всми умами, ищущими… даже, если они ничего не находили. Какъ видите, если это была кукла, то довольно усовершенствованная.

Каждый вечеръ, по разъ уже отданному приказанію, чудный блый букетъ высылался изъ Парижа по адресу миссъ Севернъ, но скучающій въ своей роли жениха Треморъ въ оправданіе своихъ рдкихъ визитовъ отговаривался необходимостью до своего отъзда привести въ порядокъ дла. Сюзанна къ тому же упрощала эту роль тмъ естественнымъ и дружескимъ тономъ, который она тотчасъ же приняла, обходясь съ Мишелемъ скоре какъ съ настоящимъ двоюроднымъ братомъ, чмъ какъ съ будущимъ мужемъ.

Прельщенная возможностью провести лто въ Кастельфлор и не быть боле ни секретаршей, ни воспитательницей, она нисколько не огорчалась и не удивлялась его отъзду въ Норвегію. Она заявила, что вообще она находила непріятнымъ и даже смшнымъ откладывать — если не было серьезныхъ препятствій — путешествіе, уже давно предршенное. Это значило рисковать никогда его не осуществить.

Никто не спросилъ миссъ Севернъ, что она подразумвала подъ „серьезными препятствіями“, и Треморъ задавалъ себ вопросъ, не подсмивалась ли она немного своей снисходительностью къ его путешествію, надъ самимъ путешественникомъ, но лицо молодой двушки оставалось непроницаемымъ, никакой сдерживаемый смхъ не просвечивался въ ея глазахъ. Ршительно, странная двушка!

Тяготясь предстоявшей женитьбой, убжденный, что его жена ему сдлаетъ жизнь трудной и непріятной, Мишель пришелъ къ сознанію, что онъ находилъ бы нкоторое удовольствіе въ разговорахъ съ Сюзанной, если бы мысль объ узахъ, прикрпившихъ его къ ней, не отравляла ему прелесть ихъ разговоровъ; онъ нашелъ бы ее милой и занимательной, но увренность, что придется слушать ея болтовню въ продолженіе всей жизни, представляла ему заране скучными ея беззаботныя слова и ея граціозную подвижность. Конечно, она была забавна! Но забавныя женщины не всегда и не всхъ забавляютъ! Во всякомъ случа есть кто-то, кого он никогда не забавляютъ, и это именно ихъ мужья…

Мишель провелъ въ Париж недлю, слдовавшую за пріздомъ Фовелей. Привести въ порядокъ нкоторыя дла, написать письма, докончить чтеніе, занести нкоторыя замтки и сдлать кое-какія приготовленія къ отъзду заняло почти все его время, и онъ ускользалъ, по мр возможности, отъ Колетты и поздравленій, которыя при каждомъ его появленіи въ переполненной всегда гостиной его сестры, доставляли ему нсколько непріятныхъ минутъ. Однажды утромъ г-нъ Бетюнъ явился къ нему со своими поздравленіями на улицу Божонъ, и онъ могъ съ нкоторымъ облегченіемъ убдиться, что Клодъ, если онъ и былъ авторомъ знаменитаго письма 1-го апрля, не хвастался своимъ соучастіемъ въ помолвк миссъ Севернъ. Мишель желалъ, чтобы это смшное происшествіе, которое Даранъ общалъ ему хранить въ тайн, оставалось насколько возможно неизвстнымъ даже въ ближайшемъ кругу.