На этот раз все оказалось значительно хуже. Борька и Варвара были знатоками всех мыслимых песен, очень резво находили их в каталогах, и оба выли так, что меня размазывало по креслу от ужаса. Этот запланированный террористический акт продолжался около часа, на звуки голосов раненых маралов подтягивались сочувствующие. Я сбежала на улицу к Люське и тут же призналась ей, что в противном случае совершу убийство. Люська понимающе фыркнула, и мы уселись у костра, мирно болтая. Сюда почти не долетали ужасные звуки происходящего наверху.

Боб вернулся страшно довольный и протянул ко мне руки со словами:

– Маруся, куда ты убежала, я хотел спеть с тобой одну песенку?!

– Боба, выучи наизусть! Столько мне не выпить никогда! – сведя глаза в кучу, ответила я.

– Ты не любишь караоке? Какой ужас! – расстроился Боря.

– Что значит «не люблю»? Я ненавижу караоке, Бобик! С другой стороны, теперь мне намного спокойней, у тебя есть недостаток, а значит, ты существуешь на самом деле! Еще час назад ты казался мне выдумкой, ты был слишком идеален, и я очень боялась, что через пару дней ты растворишься в воздухе или превратишься в тампакс, или снова станешь летучей мышью. А теперь мне хорошо, теперь я знаю, что ты настоящий!

– Маруся, ты – мелкое, но очень злобное существо! – ответил Боб, делая вид, что хочет меня задушить.

– Да, Боб! Но если ты научишься петь без звука, я снова превращусь в принцессу! – пообещала я.

Мы втроем прохохотали еще какое-то время. Люська рассказывала, что страдает от их караоке давно и в большинстве случаев молча. Было решено открыть клуб страдальцев от маралов и начать плановые операции по перерезанию шнуров у микрофонов. Немного похолодало, и Люська пошла в дом к гостям.

Мы с Бобом молча уставились на огонь, хотелось кутаться в вязаное шерстяное и просто смотреть, как горят дрова. Начинало клонить в сон, и я поняла, что с удовольствием постояла бы под горячим душем и залезла бы под одеяло.

– Боб, я, кажется, спать хочу, – сообщила я.

– Я тебе штуку одну хочу поставить послушать перед сном, ты как, есть настроение? – спросил Боб.

– Что за штука, интриган? – ответила я.

– Хорошая штука, тебе понравится, – улыбнулся Борис в ответ.

– Ну так бежим ее слушать? – предложила я.

– Бежим!

В доме было жарко и уютно, на первом этаже еще слышались голоса, в гостиной пили чай. Я пошла в душ и только там поняла, что все-таки замерзла. Вернувшись в комнату, я прямо в толстом халате юркнула под одеяло. Борис присел рядом и сказал:

– Слушай!

Красивый мужской голос сообщил на всю комнату: «Юрий Коваль. Суер Выер. Темный крепдешин ночи окутал жидкое тело океана. Наш старый фрегат «Лавр Георгиевич» тихо покачивался на волнах, нарушая тишину тропической ночи только скрипом своей ватерлинии…» Я лежала на Бориной руке, глядя в потолок, улыбаясь и чуть не плача. Когда, кажется, четвертым треком начался «Остров теплых щенков», Боб нажал паузу.

– Поворачивайся на бок и засыпай, моя Маруся, – велел Боб.

– Только не выключай, там сейчас будет про то, как они щенков трепали! – сказала я.

– Хорошо-хорошо! Все-то ты знаешь! Спи.

Первую половину следующего дня мы проболтались на даче, а после обеда поехали в город. У меня было Второе января – это такое странное ощущение, когда немного грустно, что «Дед Мороз уже приходил», но одновременно здорово, что «каникулы еще не закончились». Завтра нужно будет идти на работу, но сегодня есть еще целый вечер.

– Слушай, совершенно забыл тебя похвалить за вчерашнее, Федор велел! – сказал Боб.

– О каком из моих подвигов ты говоришь, Бо? И что, если не Федор, ты сам не хвалил бы?!

– Об игре в «корову», – ответил Борис, игнорируя второй вопрос.

– Ну, если тебе так сильно понравилось играть, мой мальчик, мы можем практиковать это время от времени, я знаю еще пару развлечений, правда, менее подвижных, например «морской бой», «крестики-нолики» и т.д., – веселилась я.

– Так! Ротик на замочек и слушай старших! Дело в том, что жена Паши Когана, которого ты очаровала вчера, будет в вашем тендерном комитете, – сообщил Боря.

– Опа! Ну так зачем же я с Пашей играла, где была его жена?

– Она в Италии отдыхает, вернется в конце недели. И вообще, сами разбирайтесь! Федя – мастер, никому житья не дает, всех опутал паутиной, спайдермен хренов! – сказал Боб.

– Не смей наезжать на моего босса! Мы в России, Боб. Тут с кем пьешь, с тем и работаешь. И я бы очень хотела когда-нибудь суметь жить по принципу «о работе – на работе», но здесь так не получится – ментальность, прости господи! – выдала я.