человека жизненного идеала, но в том, что ради этого идеала было бы

бессмысленно искажать объективное положение, действительные отношения,

существующие между идеальными и реальными сторонами в

действительности, в жизни, в современной человеческой личности.

Повествовательность у Анненского вообще имеет содержательное

значение. Стихотворение Анненского — всегда «рассказ в стихах», лирическое

повествование о конкретном событии, происходящем с определенными людьми.

Эти люди и эти события так же мало поддаются непосредственному

отождествлению с автором и с читательским восприятием, как герои и события

прозы. Для воссоздания «прозаической» достоверности людей и событий

Анненский широко использует опыт не только русской прозы, но и прозы

западной. Анненский был известным знатоком западной (в особенности —

французской) новой поэзии и много из нее переводил, однако в переводах он

довольно сильно «подминал» иноязычного автора под свою творческую

индивидуальность. Как это ни странно на первый взгляд, Анненского-лирика

трудно «прикрепить» по аналогии к какому-либо определенному из

переводимых им поэтов. Детально и точно воссоздавая в своих стихах пейзаж,

обстановку действия, психологию героев, конкретизируя, материализуя все это,

Анненский существенно обновляет русский стих в этом плане. Отчасти он и тут

близок Блоку, хотя Блок работает в этой грани своей деятельности в несколько

иных направлениях. В самой общей форме можно сказать так, что в образной

«материи» стиха Анненский использует больше опыт прозы, чем поэзии. Из

русской традиции тут уместнее всего назвать современника Анненского —

Чехова; из западной — Анненский явственно близок к традиции Флобера и его

школы. Но, как всегда, дело тут не просто в традициях, а в новом содержании.

Лирическая повествовательность Анненского соответствует в плане

содержания (в широком смысле слова) его неверию в возможность активного

участия тех героев-персонажей, которых он изображает, в предстоящих

социальных, общественных поворотах и потрясениях. «Невероятная близость»

Анненского к Блоку кончается именно здесь. Блок ищет, в качестве основных

предметов лирического изображения, социально активных людей. Поэтому он

направляет свое художественное внимание туда, куда Анненский заглядывал

только изредка: в сторону социальных низов старого общества. Поэтому Блок

не может ограничиваться лирической повествовательностью, хотя именно здесь

у Блока и Анненского общие художественные истоки — русские лирические

традиции 40 – 50-х годов. Но индивидуальное направление дальнейших

художественных поисков, при общности поэтических традиций, при всей

«невероятной близости» двух поэтов, совершенно различно, в чем и

сказывается содержательное своеобразие их творчества. Анненский по-новому

разрабатывает поэтический «рассказ в стихах», где тщательно психологически

мотивированный лирический персонаж преимущественно пассивно

самоопределяется в конкретных обстоятельствах сюжета, за которыми стоит

социальная действительность. Персонаж этот, при всей его нравственной

высоте, горестно, трагически бездействен: он убежден, что его реакции на

действительность ничего в ней не изменят и изменить не могут. Блок ищет

социально активного лирического персонажа, и это все меняет: ломаются

сюжет и обстоятельства «рассказа в стихах», становится невозможным строить

стих на тщательно мотивированных соответствиях между персонажем и средой,

персонаж стремится заново и по-своему самоопределиться в лирическом потоке

произведения.

Поиски такого соотношения между лирическим «я», персонажем стиха и

сюжетными обстоятельствами, или лирическим потоком, особенно видны в

стихах, собранных в сборнике «Земля в снегу». После этого сборника можно

говорить о подобном соотношении как особом качестве лирики Блока. Само

собой разумеется, это — глубокое содержательное качество поэзии Блока, оно

соотносится со всей мировоззренческой эволюцией поэта. Естественно, что

другие роды деятельности Блока, скажем публицистика, играющая столь