если горе серьезное, то должна рассказать отряду, а не

отделяться на парочки. Тогда отряды нечего устраивать, а веди

всех к попу и ладно,– сказал председатель.

Сзади засмеялись.

– Вообще, картина ясна, товарищи. Предъявленное

обвинение остается во всей силе неопровергнутым. Товарищ

Чугунов говорит на разных языках, и поэтому нам с ним не

понять друг друга. И тем больнее это, товарищи, что он такой

же, как и мы, сын рабочего, а является разлагающим элементом,

а не бойцом и примерным членом коллектива.

Ставлю на голосование четыре вопроса:

– Эй, ты, «Мишка», пошла отсюда – посторонним

воспрещается,– послышался приглушенный голос с окна.

...1. Доказано ли предъявленное обвинение в

систематическом развращении пионером II отряда Чугуновым

пионерки Марии Голубевой?

2. Следует ли его исключить из списка пионеров?

3. Признать ли виновной также и Марию?

4. Следует ли также исключить и ее?

Голоса разделились. Большинство кричало, что если это дело

так оставить, то разврат пустит глубокие корни и вместо

твердых солдат революции образуются парочки, которые будут

рисовать друг другу голубков и исповедываться в нежных

чувствах. На черта они нужны. Такая любовь есть то же, что

религия, т. е. дурман, расслабляющий мозги и революционную

волю.

Любовью пусть занимаются и стихи пишут нэпманские

сынки, а с нас довольно здоровой потребности, для

287

удовлетворения которой мы не пойдем к проституткам, потому

что у нас есть товарищи.

Меньшинство же возражало, что этак совсем искоренятся

человеческие чувства, что у нас есть душа, которая требует. .

Тут поднялся крик и насмешливые вопли:

– До души договорились! Вот это здорово! Ай да молодцы!

«Мишка», а у тебя душа есть?

– У них душа стихов требует! – послышался насмешливый

голос.

– Хулиганы!..

– Лучше хулиганом быть, чем любовь разводить.

– Товарищи, прекратите! – кричал председатель, махая рукой

в ту сторону, где больше кричали, потом, нагнувшись к соседу с

правой стороны, который ему что-то говорил вполголоса, он

сказал: – Проголосуем организованным порядком. Артем,

вышвырни кошку. И заприте дверь совсем, не пускайте эту

стерву сюда.

При голосовании первого вопроса о виновности в

систематическом развращении факт доказанности вины признан

большинством голосов.

При голосовании об исключении некоторое незначительное

меньшинство было за оставление. По постановлению

большинства – исключен.

При голосовании о виновности Марии факт виновности

признан большинством голосов.

По четвертому пункту большинство стояло за оставление, но

с условием строгого внушения держать знамя пионера

незапятнанным.

Чугунов молча снял свой красный галстук, положил его на

стол и пошел из зала в своей накинутой на плечи куртке.

Человек 10 пионеров сорвались с места и, крича по адресу

оставшихся: «Хулиганы! обормоты» – пошли вон из зала за

Чугуновым.

Председатель взял красный галстук, свернул его, бросил в

корзину для сора.

И сказал: «Ушли, ну и черт с вами».

288

Право на жизнь, или проблема беспартийности

I

«Если ты до сих пор существуешь на свете, значит, ты

благополучно проскочил через революцию и теперь имеешь

право на жизнь, так сказать, за давностью лет...»

Так думал и неоднократно говорил себе в последнее время

беспартийный писатель Леонид Сергеевич Останкин.

Думал он так вплоть до того дня, когда в вагоне трамвая

столкнулся с одним из своих товарищей писателей, и тот

поторопился сообщить ему новость, которая и привела

впоследствии к трагической развязке.

В это роковое утро Останкин чувствовал себя особенно

хорошо. Он сидел в сквере и ждал трамвая, чтобы ехать в свою

редакцию. Весеннее солнце, весенние легкие костюмы, женские

лица – все это давало ощущение радости и легкости