Нэнчжорпы, — упадхьяей. Ему было дано имя Шонну-вё. В 12 лет он успешно исполнял

обязанности казначея (gnyer-ba) Гёлголуна. В 14 лет, когда его мать была при смерти, он

отправился домой и исполнил церемонию skyabs-'gro (ритуал принятия Прибежища).

Ачарья поручил его великому Толунпе, и он стал его слугой. Тогда ему случилось услышать

изложение Учения от другого ученого, и он выучил его наизусть. [21а] Он изучал

большинство основных текстов, таких как «Шикша-самуччая» и др.

Однажды, когда Чен-а был в Чорабе, Толунпа пришел встретиться с ним, и Чаюлпа

пошел, как его слуга. У Чен-а был обычай каждое утро совершать подношение девяти

мандал. Чаюлпа совершал обхождение каждой мандалы, и, когда Чен-а увидел это, он

порадовался и сказал Толунпе:

—Как вы счастливы, имея такого слугу.

Толунпа спросил:

—Отдать его вам? Чен-

а ответил:

—А вы можете отдать его? Таким

образом он получил его.

Говорят, что Чен-а и Чаюлпа тайно договорились об этом между собой. Затем Толунпа

вручил Чен-а своего слугу вместе с традиционным шарсром (хадаком). Через год Чен-а

одел Чаюлпу в шерстяную одежду и послал его к Толунпе. Тот сказал:

— Сын мой, ты изменился еще при этой жизни!

Чаюлпа писал: «Чен-а никогда не руал меня, а Толунпа обычно ругал, когда был

недоволен и даже когда был очень доволен».

Есть различие во взглядах между двумя учителями в отношении необходимости

созерцания Учителя как Будды. Чаюлпе одному приходилось делать всю работу по дому и

обычно заготавливать ячменную муку, так что руки его огрубели. Ночью он готовил

подношения (мандалы) и молился, поэтому реликвии, которыми обладал Чен-а,

умножились. Когда учитель и ученик пришли в Ло и строили главное святилище и чайтью,

там не осталось ни одного камня или кома земли, которого бы он не коснулся. Он сам

говорил:

1 Старейшины У я взымали налог с каждого монаха, чтобы собрать деньги для приглашения Учителя в Уй.

2 G, KTS, № 45.

3 Эта фраза может также означать: «В 11 лет он носил желтые одежды».

— Я не могу порадовать моего Учителя своими познаниями и богатством, но мое тело

должно послужить этому. Я буду трудиться, пока моя плоть и кровь не превратятся в

пузыри.

Чен-а был очень доволен им, поэтому прежние ученики стали завидовать. Потова тоже

хвалил его издалека, за его службу Чен-а и за сердечное отношение к другим ученикам.

Чен-а обычно говорил:

— О, твоя мудрость! Почему ты не стал монахом в Ньетане возле Лхасы? И еще:

— Ты, достигший освобождения, не оставляй меня! Однажды

Толунпа снова посетил Чен-а и поинтересовался:

— Как Ваш послушник? Чен-

а ответил:

— Я скажу вам, когда он выйдет из кельи. [2/6] Когда тот

вышел, он сказал:

— Он по характеру своему велик как в вере, так и в мудрости. Чеіі-a

часто говорил:

— Тебе следует направлять свое копье в небо.

(Имеется в виду, что он должен направлять свою мудрость на Учение).

Говоря так, он держал его рядом с собой всегда, когда проповедовал другим. В монастыре

Ньянпа он даровал посвящение как Манре, так и Чаюлпе. Когда Манра жил у Пучунвы, тот