Я взбежала на холм, на вершине упала на траву и вгляделась вдаль. Лошади ушли, но вдали виднелось небольшое стадо оленей. Вот уж кого не жалко, хотя они тоже очень милые. Недавно закончился отел, и в стаде полно оленят. Я облизнулась, поправила перевязь с луком, приметила ложбинку, откуда будет удобно стрелять, и начала медленно спускаться с холма. Но вожак меня заметил, встревожено понюхал воздух и побежал в сторону. За ним поспешило все стадо. Я матюкнулась и поползла прочь, чтобы зайти с подветренной стороны. Видно, поблизости и правда живут люди, оленям знаком их запах.

Повторная попытка представилась, когда уже начало темнеть. С третьей стрелы мне удалось убить олененка. Еще почти час я лежала без движения, ожидая, когда стадо отойдет, - мне совсем не улыбалось встретиться с разъяренным вожаком. Наконец олени ушли в сторону. Олениха-мать еще постояла рядом с мертвым олененком, потыкалась в него носом и нерешительно побрела за своими. Я вскочила, побежала, подобрала стрелы и тушу и скорей помчалась к своей роще. Счастливая, я возвращалась домой и кричала веселую песнь о своих подвигах, потрясая луком и время от времени подпрыгивая, чтобы ощутить на плече тяжесть добычи.

На поляне у рощи стоял наньянский катер. Знакомый мне круглый четырехместный катер с прозрачным куполом. От него ощутимо несло жаром, и был этот жар какой-то темный и злой. Радиация? Дыхание атмосферы, сквозь которую он несся сюда из неведомой дали? За его полусферой рощи почти не было видно; я опустила на землю олененка, набросила тетиву на лук и быстрым шагом устремилась к катеру. Близко подойти не удалось - он был раскален как мои камни-голыши. Тогда я упала на землю и поползла, огибая катер справа. На поляне никого. Забыв об осторожности, я побежала к костру.

Аэль стоял в костровой яме. Я видела его со спины - он заложил руки в карманы куртки и стоял неподвижно, как статуя. Белые волосы растрепаны. Он казался маленьким и хрупким по сравнению с нависшими над ним с краю ямы нанья, выглядевшими непривычно в коричневых, таких же как у меня комбинезонах. Одного я не знала; другой был Бероэс, и он целился в Аэля трубкой йими. Закрытое дуло не выглядело опасным, но стоило только увидеть лицо Бероэса, чтобы представить, что сейчас может произойти.

Он не обратил на меня внимания, зато второй нанья, конечно же, заметил меня еще на подходе и теперь держал в поле зрения. Я наложила стрелу на тетиву.

– Бероэс, опусти оружие. Я тебя застрелю. Клянусь тебе, убью, если не оставишь его.

Он не услышал моего дрожащего голоса, ничего не видел в эту минуту кроме Аэля. Второй нанья поймал мой взгляд. Меня словно ударило током. И неудивительно - воздух над костровой ямой был так напоен энергией, что ее почуяла даже я. Оба они, Аэль и Бероэс, излучали свою страсть с силой, которую невозможно было не ощутить. Сделав несколько шагов, чтобы тоже видеть лицо Аэля, я попала в поле их эмоций и начала чувствовать так же остро, как остальные.

Чужой нанья твердил Бероэсу: "Успокойся, успокойся. Приди в себя, опусти йими. Опусти!" - призывал он снова и снова, так настойчиво, что я не заметила, как послушалась и опустила лук с оттянутой тетивой. Пальцы сами собой разжались, и стрела воткнулась в землю.

Он не слышал, Бероэс, - для него ничего не существовало, кроме лица Аэля, которое нужно уничтожить. Он не должен жить, он не может жить, этот выскочка, полу-животное, полу-нанья, несносный ублюдок, занесшийся выше своих повелителей, вообразивший, что ему можно все! Ему всегда все удавалось, его всегда любили - жалкого в своем высокомерии Аэля. Аэль... Я звал тебя на детскую игрушечную битву, а ты разрушил мой дом и увел моих женщин. Даже женщины-нанья любили тебя, меня же - никогда. Я выводил новые сорта фруктов, а ты в это время пытался создать нового человека. Ты потерпел поражение, стал преступником - и они полюбили тебя еще больше. Надменный предатель, ты насмехался над нами, на шестьдесят лет оставил нас, а когда вернулся, тебя встретили с распростертыми объятиями! И кто ты сейчас? Пропахший дымом дикарь в грязных шкурах, не лучше лулу! Ты заслуживаешь смерти. Такому как ты не место в мире, которым я буду повелевать. Предатель, убийца, вор. Не смей смотреть на меня так, как смотришь сейчас! Ты всегда брал, что хотел, - моих друзей, моих женщин, цветы, мою любовь. Ты хочешь слишком много! Твоя смерть вернет мне меня.

Аэль ничего ему не отвечал. Он просто смотрел Бероэсу в глаза. Теперь, когда я видела его лицо, он уже не казался слабым. Разъяренный нанья возвышался над ним, слал полные злобы взгляды с трехметровой высоты, а Аэль безмятежно ждал развязки и не делал ничего, абсолютно ничего, чтобы спастись.

"Не спеши!" - еще раз призвал второй нанья. Гладкие белые пальцы Бероэса сжались на металле, так что посинели ногти, лицо исказила гримаса ненависти. Воздух закипал и пел в моих ушах. Не в силах это выдержать, я закрыла глаза.

И вдруг все кончилось. Напряжение лопнуло с ощутимым хлопком, будто пузырь, и горячий воздух освобожденно растекся по роще. Бероэс издал какой-то звук. Я открыла глаза, когда он произносил:

– Не могу. Я не смогу без тебя, - опустил йими и протянул руку вниз.

Легко, будто ждал этого, Аэль вложил свою смуглую кисть в огромную ладонь. Бероэс помог ему выбраться из ямы и обнял. Мое лицо уже все было залито слезами облегчения, а они все стояли, обнявшись. Чужой нанья выдохнул и спросил меня: "У вас есть еда?"