Цыганка горестно вздохнула.

– Ничего не поделаешь, Гарсиласо совсем голову потерял.

– А Жозе?

– Что Жозе?

– Гарсиласо не сердит на него?

– Жозе сильно его огорчил… – проговорила цыганка с тяжким вздохом, заставившим сердце Мадлен похолодеть от дурного предчувствия.

– Боже, только бы он и ему не причинил ничего дурного!

– Он просто не успел, дорогая. Жозе исчез.

– Как исчез? Куда?

– Этого никто не знает. Но где бы не находился, он в большей безопасности.

Это немного ободрило Мадлен. Со вздохом облегчения она сделала глоток напитка, затем заела его одним кусочком сыра и двумя высушенными ягодами. На большее у Мадлен не хватило ни сил, ни желания.

– Ты слишком мало ешь, милочка. Посмотри, как ты исхудала!

Девушка только улыбнулась на заботливую укоризну Джаелл.

Спустя два часа, которые Гарсиласо отвел на отдых, вереница повозок и всадников двинулась дальше, с намерением к исходу дня добраться до деревни Зутервуде. Тихим шагом, дабы не слишком измотать животных.

Джаелл вынула из сундука огромную трубку, которую всюду носила с собой, – истинное произведение искусства из дорогой породы дерева, украшенное абстрактной почти дьявольской росписью красно-оранжевого оттенка. Она набила ее каким-то пахучим зеленым веществом, высекла огонь при помощи огнива и трутня. Затем подожгла и с нескрываемым удовольствием принялась вдыхать и выдыхать клубы дыма, в сие же мгновение он заполонил малое пространство фургона.

– Хочешь отведать? – спросила она Мадлен, с удивлением рассматривающую все эти манипуляции.

– Что это?

– Табак! – многозначительно ответила Джаелл и хитро улыбнулась. – Его привезли с далеких земель мореплаватели, когда еще была жива королева Изабелла. Смотри, надо вдохнуть побольше дыма через это маленькое отверстие и, продержав его немного в легких, выдохнуть.

– А что дальше?

– Дальше… сама посмотришь. По крайней мере, это не смертельно. Гляди! – цыганка вдохнула дым и, через четверть минуты выдохнула его уже не таким густым и терпким.

Мадлен взяла трубку и осторожно прикоснулась к ней губами.

– Смелее, она тебя не укусит!

Дрожа от волнения, она проделала все, что наказала цыганка. Сначала Мадлен почувствовала тепло внутри себя, затем острое жжение. Выдохнуть дым ей не удалось – он вырвался сам, вместе со страшным приступом кашля, который терзал ее еще некоторое время. Потом девушка ощутила легкий озноб, глаза заволокла дымка, и если бы не истерзанное горло, она сочла бы, что чувствует себя замечательно.

– Еще? – с доброй и одновременно насмешливой улыбкой осведомилась Джаелл.

Мадлен отрицательно покачала головой и поспешила укутаться в одеяло. Дьявольское зелье оказалось весьма приятным, оно, действительно, изгоняет тяжелые думы и делает тело легче перышка, как о нем писали в одной книге, название коей Мадлен сейчас вспомнила бы с трудом.

Около часа женщины молчали. Джаелл набивала трубку за трубкой. Выкуривая каждую, она не удосуживалась сделать хоть самый короткий перерыв.

– Ты единственная, кто может остановить эти безумства, – внезапно сказала она, не оборачиваясь. – Дай мне руку.

Мадлен, которую под воздействием волшебного зелья мысли унесли высоко под облака, вздрогнув, сначала с опаской поглядела на бронзовый профиль цыганки, затем послушно протянула ладонь и спросила:

– Почему вы так считаете?

– Потому что Гарсиласо потерял голову по твоей вине… О, я так и думала, шанс есть! – глаза Джаелл сверкнули какой-то болезненной надеждой, когда она пристально начала разглядывать ладонь Мадлен, вертя ее во все стороны и рассматривая под разными ракурсами. – Линия твоей судьбы раздваивается… Раз, два… пять! Пять раз! Тебе ведь только семнадцать?

– Да.

– Какую чудовищную судьбу тебе уготовил Создатель. Пять ответвлений линии судьбы, пять русел удачи и пять русел смерти. Налево расположились счастливые линии, а направо лежат линии погибели. Ты всегда будешь выбирать смерть. – Джаелл скорчилась, сжав виски, и простонала. – Пять истин откроется тебе! Пять истерзанных и проклятых душ… Первый раз ее лик исчезнет объятый огнем. Следом он канет в морскую пучину. Третий сгниет в земле. Четвертый с кровавой пеной у рта растворится в воздухе… И явится дух. И все вернется на круги своя, как солнце встает с тем, чтобы вновь скрыться.