– Смотря, чьи, – ответил я осторожно, – и от кого.

– Прекрасное кольцо, – Паоло понесло, ни к селу ни к городу. – Красные камни, золотая молния... тонкая работа. Предвещает победу. Только вот чью?

– При чем тут то кольцо? – только сейчас я вспомнил, что кольцо, данное Штанцлером, пропало. Ах, да… кажется, его забрал себе Робер. Чтобы вытряхнуть из оного Штанцлера правду.

– Оно осталось у лекаря. Ему нужнее.

– Что… – медленно, но верно по спине поползли капли холодного пота.

– Твой предок тебя не понял. Он не любил отравителей, – Паоло плавно поднял руку, указывая на портрет Алана. – Даже если ты допустил ошибку. Даже если хотел отравить других людей, это ничего не меняет. Старик и женщина… не слишком ли низко, м?

Отмахнувшись от него, я глянул на картины и едва не закричал от увиденного. На правом портрете застыла серая собака с умными глазами, но Святой Алан исчез. А Эгмонт стоял среди залитых кровью трупов, держа фамильный кинжал. Носок его сапога упирался в тело Робера Эпинэ. Господи, что за?! Твою мать! Едва ли не заорав благим матом, я вскочил с кресла и шарахнулся прочь от картин. Можно позвать слуг, но что они сделают? Этих страшных перемен не стереть. И, что самое страшное, меньше всего это походило на дурной сон. Горло сдавило болезненным спазмом, глаза обожгли слезы.

– Не следует бояться того, что уже произошло, но ты спрашивал, почему я не зашел раньше. Потому, что раньше ты был жив, – огорошил меня Паоло.

Что? Чего?! Нет, нет, твою мать, нет! Я так не хотел умирать, оказавшись в новом теле! Но на отчаянный вопль просто не хватало сил. Хватая ртом воздух, я бессильно смотрел на Паоло и не знал, что делать.

– Ты мертв, Дикон, как это ни печально. Яд был в вине. В красном вине. Увы, ты, как и все северяне, не чувствуешь букета, – Паоло прижал ладони к глазам. Как эр Рокэ!

– Яд?!

– Кахаэтис фалинхоэ, – отец Герман появился откуда ни возьмись и обнял за плечи Паоло. – Противоядие неизвестно. Зато вы не мучаетесь. Через полчаса вы потеряете сознание, так что советую распорядиться оставшимся временем как можно разумнее. Хотите вина?

Наклонив кувшин, отец Герман стал наливать в бокал черно-красную жидкость. Затем протянул бокал мне. Растерянно его взяв, я вздрогнул – на плече олларианца устроилась трехцветная кошка с прозрачными зелеными глазами. Господи, да что творится здесь?

– Пей, Дикон, – кошка оказалась говорящей, – это хорошая лоза. Четверо подарили нам радость, так радуйся.

Тадададам. Что это значит? Не лекарь ли меня отравил?! Похоже на то. Лекаря порекомендовал Реджинальд, причем очень настойчиво, но с какой стати “кузену” на меня покушаться? Ему нужен Надор? А с виду не скажешь… Точно! Ему нужны Надор и Айрис, а после того, как я сказал, что выдам ее за Рокэ Алву, Реджинальд решил от меня избавиться…

– Я предупреждал вас, тан Окделл, – речь священника текла медовым ядом, – вы не послушали. Что ж, ваш выбор и ваше право. Пейте, это все, что вам осталось.

– Идите нахер! – заорал я, внезапно отойдя от шока. – Не буду ничего пить! Проваливайтесь в Закат и горите заживо! Оба!..

Заживо… Смешно. Они ведь уже мертвы. Только это не помешало мне с размаху швырнуть бокал на пол. Хрупкий хрусталь разлетелся множеством блестящих осколков, на темном ковре где-то застыло невидимое красное пятно. А я проснулся – снова. Что это было? Зачем я вообще велел постелить себе в кабинете? Ах, да… тогда, после ухода Айрис, Валентина и Робера, я разленился идти до комнаты. И зря. Может, попросить еще успокоительного?

Вздохнув, я потянулся к серебристому шнуру, но тут же опустил руку, едва услышал тяжелые и медленные шаги. Так, третий покойничек топает. Да что ж им неймется-то в эту ночь, а? Я с сомнением посмотрел на алебарды и незаряженные мушкеты – вряд ли они помогут мне. Так, меня достали эти ночные визиты, дам-ка я по голове очередному гостю чем-нибудь! Вспомнив свой первый день в Кэртиане, когда шагал по надорскому замку с тяжеленным подсвечником, я, не раздумывая, схватил похожий подсвечник, только серебряный, с камина. Жаль, что нельзя просто запереть дверь…

Встав торопливо с постели, я поморщился – меховой ковер под ногами был холодным и влажным, словно на него пролили воду некоторое время назад. И то снадобье, что я бросил на пол, а значит, это вовсе не сон, мерзко пахло лилиями. Металл подсвечника тоже влажный. Брр… А я уже надеялся, что кошмарам конец. И никак не проснуться ведь. Но это не сон. Что тогда? Местная мистика?

Дверь рассыпалась в щепки и труху, словно была очень старой. И что я теперь эру Рокэ скажу, когда он сюда вернется? В дверном проеме застыл некто огромный и толстый, встав в позу “руки в боки”. Шляпа с пером, шпага… Блин, что за знакомый мертвец? Или Придд решил вспомнить наши лаикские выходки и повторить? Вообще не смешно, по голове настучать за такое!