Экипажи всё прибывали и прибывали, заполняя просторную площадь перед манором. Фабио наблюдал за тем, как мужчины, облачённые в чёрные фраки, подают своим прекрасным спутницам руки, и они будто дивные разноцветные бабочки выпархивали из дорогих салонов каров, чтобы предстать перед хозяином бала в своём сверкающем великолепии. Смех и приветственные возгласы, шуршание многочисленных юбок и хрустальный звон драгоценностей, всё это наполняло мир вокруг Фабио волшебством, неповторимой магией красоты и опасности, которая лёгким невесомым флёром окружала некоторых из прибывших гостей. Эта удивительная смесь щекотала нервы, заставляла кровь быстрее бежать по венам, будоражила лучше любого тоника. Он любил это чувство так же сильно, как и осознание своего превосходства. Многие из этих людей занимали не последнее место в Империи, однако далеко не все добились этого своими собственными силами. Кто-то, как граф Мортимер, любезничающий с красавицами и их спутниками, добился своего поста в сенате лишь с помощью связей влиятельных родственников, другие получали богатое наследство либо были бессовестно удачливы в делах. Он же, Фабио, через многое прошёл, чтобы снискать свою славу, и по праву гордился этим. Араши недальновидно уступил ему место, и Лестер не без оснований мог предположить, что довольно скоро служба “Акелла” под его руководством добьётся куда больших результатов, чем это было бы при брате.

Вот на площадь величаво въехали запряжённые породистыми скакунами кареты с вычурными гербами и идеально вышколенными лакеями на козлах. Прибыли представители посольства Эргона и те, кого со жгучим нетерпением ожидал Фабио. Он не забывал вежливо улыбаться аристократам, подходившим к нему дабы высказать своё почтение и представить спутниц, непринуждённо говорил комплименты и целовал изящные пальчики в бархатных перчатках. Юные барышни краснели под его взглядом, а их кавалеры отдавали дань уважения безупречному стилю и красоте лорда Турио. В своём белоснежном парадном мундире директора “Акелла” с гербом лилии на плече и целой гроздью драгоценных орденов он выглядел внушительно и величественно, как и подобает принцу галактической Империи. Серые глаза под длинными тёмными ресницами, тонкие, правильные черты лица и любезная улыбка. Пепельные волосы забраны в хвост, но выбившаяся прядка заплетена в тонкую косичку, украшенную по моде столицы драгоценными бусинками. Фабио отвечал на пожелания гостей, а слуги за его спиной провожали прибывших в огромный зал, где уже играла музыка, и живой оркестр на балконах исполнял плавные торжественные вальсы, в комнатах ждали игорные столы и бары с дорогими спиртными напитками, там мужчины могли сколько угодно вести светские разговоры о политике или развлечениях знати, а дамы – сплетничать в собственное удовольствие, удобно расположившись на диванах под неустанной заботой слуг, разносивших фрукты и бокалы с напитками.

…Однако первым, кого увидел Фабио выбирающимся из кареты посольства Эргона, был сам Натан Вальтис Лута Рангерд Сольвейг, повелитель вампиров собственной персоной. Огромного труда стоило герцогу Турио, чтобы не измениться в лице. Эту тварь он приглашать не собирался, однако отказать сейчас было бы верхом неприличия и в высшей степени недипломатично. Пришлось натянуть самую радушную и ласковую улыбку из тех, на какие Фабио был способен. Натан с любопытством озирался, поднимаясь по лестнице. Его облачение заставило бы сказочных гламурных вампиров из дамских романов нервно курить в сторонке – шикарный чёрный плащ из лёгкой ткани мягко стелился за своим хозяином, напоминая ручную грозовую тучу, на тёмном кафтане изысканно сияла серебряная цепь, а на чёрной шёлковой перевязи – грозный клинок в богато украшенных ножнах. И что-то подсказывало Фабио, что ножик-то не бутафорский, с которыми в большинстве своём было принято появляться в светском обществе. Коротко кивнув владыке Эргона, Фабио произнёс медоточивым голосом:

– Ваше Величество, такая честь… Если бы предупредили…

– Это могло испортить эффект, – перебил Натан. Вот гадёныш! – Фабио сжал зубы, но в следующее мгновение смог улыбнуться:

– Прошу, веселитесь и наслаждайтесь вечером!

– За этим я сюда и явился, – в искрящемся свете манора лицо Натана казалось белее снега, и лишь глаза, такие же серые, как у самого Фабио, внимательные, острые, словно два кинжала, были живыми на лице красивой фарфоровой куклы. Следом за повелителем, отставая от него на пару шагов, шёл неприметный молодой вампир с длинными русыми волосами, в тонких очках без верхних дужек, что ещё больше делало его похожим на канцелярскую крысу. Разговаривал он тихим вежливым голосом банковского служащего:

– Александр Аракс, секретарь Его Величества. Огромная честь, герцог… – мужчина нервно улыбнулся, нижнее веко его терзал тик. Фабио кивнул, испытывая почти жалость к этому замученному дёрганному человеку, сказал тихо:

– На балу не принято думать о делах, Александр. Напейтесь и веселитесь вволю.

– Ваше Сиятельство, – Аракс ещё раз поклонился и поспешил за своим хозяином, уже исчезнувшим в сверкающем великолепии. Вдруг странное чувство пронзило Фабио, и он резко обернулся, но ощущение смертельного холода так же внезапно исчезло, как и возникло, поэтому принц тут же позабыл об этом.

Но вот по мраморной лестнице застучали острые каблучки, и сердце Фабио радостно подпрыгнуло – она шла к нему, облачённая в тревожно-алое платье, облегающее её идеальную фигуру, с рубиновой заколкой в тёмных как смоль волосах, забранных в высокую причёску. Её алые губы приветливо улыбались, но в тёмных глазах отражалась первозданная ночь. Хищница, вышедшая на охоту, соблазнительной походкой грациозной пантеры приближалась, обжигая взглядом из-под тёмных ресниц. Кэтрин Старр. Женщина-огонь, женщина-страсть! Рядом с ней – могучего сложения великан в кафтане какого-то тёмно-коричневого цвета, темноволосый и темноглазый, Кэтрин касалась пальцами в длинных перчатках его согнутой в локте руки, что означало, что они на этот вечер являются спутниками.

– Вадим Край, представитель Гильдии Охотников, – даже голос у мужчины был грубым и низким, в то время как Кэтрин мелодично произнесла:

– Я бесконечно рада, герцог, что смогла посетить столь славный вечер, – если бы взгляды умели говорить, в глазах Фабио отразилась бы целая поэма, посвящённая её красоте и неповторимому шарму. Кэтрин очаровательно улыбнулась, затаив в уголках губ то, что предназначалось только им. А после Край увлёк её в зал.

+++

...Фабио неторопливо прогуливался между группками гостей, расположившихся по интересам, время от времени принимая участие в каком-либо заинтересовавшем его разговоре. Вечер протекал достаточно спокойно, пару раз ему удавалось пресечь назревающие споры и своим вмешательством остановить начавшуюся было склоку, но ожидаемые неприятности всё не наступали, и Фабио невольно расслабился, улыбаясь дамам и останавливаясь, чтобы поговорить о каких-то пустяках с кавалерами. Вдруг взгляд его приметил в толпе знакомую высокую фигуру, и герцог направился в ту сторону, чтобы поприветствовать своего брата и его жену.

Герцогиня Грейд была невысокой, румяной и слегка полной женщиной, чьё лицо несмотря на косметику и пудру выдавало жизнерадостное здоровье, что совсем не было модным в Столице. Томные барышни с болезненно-бледной кожей и унылым выражением лиц шарахались от госпожи Грель как нечистая сила, бегущая от ладана. Её твёрдый и властный характер в сочетании с острым умом делали её опасной соперницей в спорах. Фабио считал, что Браниху откровенно повезло с такой женой, однако, судя по обрывку разговора, услышанному им, старший принц не разделял убеждённости своего брата: