противоположном обрывистом берегу озерца, неспешно бороздили затянутую ряской заводь,
пять крупных красно-серых птиц. Нарядный краснозобый вожак плавал поодаль,
посматривая на кажущиеся ему опасными заросли камыша. Оценив расстояние, Рохом
решил не рисковать и, обойдя топь, подобраться к птицам ближе, чтобы уже наверняка.
Камень со свистом вспорол стену камыша на берегу слева, пролетел у самой воды и угодил
вожаку в голову. Распластав широкие серые крылья, тот завертелся в воде, а остальные гуси
в туче брызг, с гвалтом рванули в небо. Спустя мгновение за ними тяжело поднялся в воздух
и оглушённый вожак. От души выругавшись, барс запустил гусям вслед свои камни и уже
открыл рот, чтобы сказать гепарду всё, что он думает об их совместной охоте...
Что-то тяжело шлёпнулось в топкий берег за его спиной.
Гусь.
Птица ещё дёргала лапами и пыталась перевернуться на бок. Но ей мешала засевшая под
правым крылом длинная стрела с чёрным оперением.
Рохом будто уж скользнул в заросшую осокой низину, по удобнее перехватил палицу и,
затаив дыхание, прислушался. На берегу кто-то продирался сквозь ежевичник. Фархад?
Терпкий запах шкуры гепарда был ему уже хорошо знаком. От незнакомца же несло кожей,
подпаленным у костра мехом и жёсткой козлиной шерстью.
– Камни закончились?– внезапно раздалось на берегу. Скрипучий голос и наглый тон
принадлежали явно не Фархаду, тот чаще шипел, как змея.
– Эй, баллиста хвостатая, тебе говорю.
– Дурак ты, Аард.– раздался из зарослей справа недовольный голос Фархада.– Охоту
испортил.
– Это ты испортил. А я - помог.
Рохом осторожно выставил из осоки свою макушку.
– Две баллисты...
Стоявший на берегу молодой джейран был невысок, но довольно крепок. Его большие
чёрные глаза смотрели нахально. В руках он держал небольшой, но мощный с виду лук. Одет
джейран был в просторную хурку из тигриного меха, редкого янтарного окраса, да сакаши из
шкуры онагра. Когда джейран наклонился чтобы подобрать подстреленного гуся, Рохом
заметил висящий у его левого бедра тяжёлый ятаган в щедро украшенных бахромой и
бисером ножнах.
Фархад подошёл к джейрану и крепко обнял его за плечи.
– Что бы там ни было, но я рад видеть тебя, великий сунаф Северо-западной усары. Правда,
очень рад! Без тебя со скуки сдохнуть можно.
– Волчара здесь?
– Ягморт в лагере. А это Рохом.
Рука у Аарда была сильной и цепкой, с грубыми мозолями от тетивы.
– Аард?– вытаращился Каррах, когда они втроём вернулись в лагерь, - Жив ещё?
– Жив.– джейран бросил подстреленную птицу к его ногам, - Не рад мне?
– Да как сказать...– пожал плечами рысь, - С одной стороны, лук твой никогда лишним не
был, а с другой, когда вы с Ягмортом в отряде...
– Значит, домой вернутся не все.– закончил за него Аард.
Каррах лишь угрюмо покачал головой.
– И как это Хаар всё пропустила?
– Хаар в пути.– ответил джейран, - Послезавтра встретит нас у переправы через Уллу.
– Врёшь, ведь?– Каррах с надеждой посмотрел на ухмыляющегося джейрана.
Но тот лишь молча покачал головой.
– Тогда гуся своего сам ощипывай!– рыкнул Каррах, отворачиваясь от костра, - У меня
настроение пропало.
– Это не гусь, это казарка...– обиженно вздохнул Аард, подобрал птицу и отправился к
опушке.
– Последний мой поход.– проворчал рысь, вот доведу вас до переправы, вернусь и хватит с
меня...
Рохом посмотрел в небо. На долину, со стороны гор, снова ползли тучи, грозя дождём.
– Нужно спешить.– Каррах, проследил за его взглядом, - А то переправляться будет
непросто. Улла коварная река.
Прошедшие в горах ливни сделали своё дело. Улла разлилась, превратившись из
бурного ручья в широкую реку с топкими берегами. На холме, за рекой горел костёр и Аард,
увидев его, громко засвистел. В ответ, к небу подняли горящую головню. Ожидавших было
четверо. Три лисицы и...
– Ты совсем не изменилась, Хаар!– обратился джейран к тому, что в сумерках Рохом принял
за сваленные у костра мешки, - Всё такая же... красивая...
