противоположном обрывистом берегу озерца, неспешно бороздили затянутую ряской заводь,

пять крупных красно-серых птиц. Нарядный краснозобый вожак плавал поодаль,

посматривая на кажущиеся ему опасными заросли камыша. Оценив расстояние, Рохом

решил не рисковать и, обойдя топь, подобраться к птицам ближе, чтобы уже наверняка.

Камень со свистом вспорол стену камыша на берегу слева, пролетел у самой воды и угодил

вожаку в голову. Распластав широкие серые крылья, тот завертелся в воде, а остальные гуси

в туче брызг, с гвалтом рванули в небо. Спустя мгновение за ними тяжело поднялся в воздух

и оглушённый вожак. От души выругавшись, барс запустил гусям вслед свои камни и уже

открыл рот, чтобы сказать гепарду всё, что он думает об их совместной охоте...

Что-то тяжело шлёпнулось в топкий берег за его спиной.

Гусь.

Птица ещё дёргала лапами и пыталась перевернуться на бок. Но ей мешала засевшая под

правым крылом длинная стрела с чёрным оперением.

Рохом будто уж скользнул в заросшую осокой низину, по удобнее перехватил палицу и,

затаив дыхание, прислушался. На берегу кто-то продирался сквозь ежевичник. Фархад?

Терпкий запах шкуры гепарда был ему уже хорошо знаком. От незнакомца же несло кожей,

подпаленным у костра мехом и жёсткой козлиной шерстью.

– Камни закончились?
– внезапно раздалось на берегу. Скрипучий голос и наглый тон

принадлежали явно не Фархаду, тот чаще шипел, как змея.

– Эй, баллиста хвостатая, тебе говорю.

– Дурак ты, Аард.
– раздался из зарослей справа недовольный голос Фархада.
– Охоту

испортил.

– Это ты испортил. А я - помог.

Рохом осторожно выставил из осоки свою макушку.

– Две баллисты...

Стоявший на берегу молодой джейран был невысок, но довольно крепок. Его большие

чёрные глаза смотрели нахально. В руках он держал небольшой, но мощный с виду лук. Одет

джейран был в просторную хурку из тигриного меха, редкого янтарного окраса, да сакаши из

шкуры онагра. Когда джейран наклонился чтобы подобрать подстреленного гуся, Рохом

заметил висящий у его левого бедра тяжёлый ятаган в щедро украшенных бахромой и

бисером ножнах.

Фархад подошёл к джейрану и крепко обнял его за плечи.

– Что бы там ни было, но я рад видеть тебя, великий сунаф Северо-западной усары. Правда,

очень рад! Без тебя со скуки сдохнуть можно.

– Волчара здесь?

– Ягморт в лагере. А это Рохом.

Рука у Аарда была сильной и цепкой, с грубыми мозолями от тетивы.

– Аард?
– вытаращился Каррах, когда они втроём вернулись в лагерь, - Жив ещё?

– Жив.
– джейран бросил подстреленную птицу к его ногам, - Не рад мне?

– Да как сказать...
– пожал плечами рысь, - С одной стороны, лук твой никогда лишним не

был, а с другой, когда вы с Ягмортом в отряде...

– Значит, домой вернутся не все.
– закончил за него Аард.

Каррах лишь угрюмо покачал головой.

– И как это Хаар всё пропустила?

– Хаар в пути.
– ответил джейран, - Послезавтра встретит нас у переправы через Уллу.

– Врёшь, ведь?
– Каррах с надеждой посмотрел на ухмыляющегося джейрана.

Но тот лишь молча покачал головой.

– Тогда гуся своего сам ощипывай!
– рыкнул Каррах, отворачиваясь от костра, - У меня

настроение пропало.

– Это не гусь, это казарка...
– обиженно вздохнул Аард, подобрал птицу и отправился к

опушке.

– Последний мой поход.
– проворчал рысь, вот доведу вас до переправы, вернусь и хватит с

меня...

Рохом посмотрел в небо. На долину, со стороны гор, снова ползли тучи, грозя дождём.

– Нужно спешить.
– Каррах, проследил за его взглядом, - А то переправляться будет

непросто. Улла коварная река.

Прошедшие в горах ливни сделали своё дело. Улла разлилась, превратившись из

бурного ручья в широкую реку с топкими берегами. На холме, за рекой горел костёр и Аард,

увидев его, громко засвистел. В ответ, к небу подняли горящую головню. Ожидавших было

четверо. Три лисицы и...

– Ты совсем не изменилась, Хаар!
– обратился джейран к тому, что в сумерках Рохом принял

за сваленные у костра мешки, - Всё такая же... красивая...