– Ещё раз — большое спасибо. А сейчас — езжай к супруге, а я немного подремлю.

– Хорошо.
– он наклонился и поцеловал мокрый лоб сестры.
– Тебе точно ничего не нужно?
– Натали помотала головой.
– Тогда до завтра — я обязательно заеду в течение дня.

– До завтра.
– Репнина открыла глаза и слабо улыбнулась.
– Передавай привет Лизе.

– Обязательно.
– произнёс он, задержавшись в дверях и продолжая смотреть на неё с той же тревогой.
– Всё, отдыхай.

Выйдя из комнаты и аккуратно притворив дверь, князь Михаил Репнин спустился вниз и направился искать Глафиру Петровну. Обнаружив пожилую женщину на кухне, хлопочущую бок о бок с Дуней, он отвёл её в сторонку и взял слово не спускать глаз с Натали, а если сестре сделается хуже — непременно послать за доктором.

– Могли бы и не говорить, Михаил Александрович.
– проворчала Глафира Петровна, возвращаясь к большой кастрюле с супом.
– Вам ли не знать, что Наталья Александровна мне как дочь, и я всегда забочусь о ней, вне зависимости от её положения. И уж конечно сейчас особенно приглядываю.

– В таком случае, надеюсь, что оставляю сестру в надёжных руках.
– попытался смягчить суровую женщину Репнин.

– Уж не сомневайтесь. Всё сделаю.
– надувшись, она с ложкой в руках пробовала кипящие щи.
– Дуня, здесь, кажется, соли мало — ты её вообще клала?

– Конечно, - тихо отозвалась девушка, которая вдвойне робела при посторонних, особенно, если это были мужчины.
– Добавить ещё?

– Добавь пару ложек, только смотри — не пересоли, а то Наталья Александровна не любят слишком солёное.
– строго произнесла Наташина помощница, передавая Дуняше ложку.

– Тогда, благодарю Вас! И до скорого.
– Поняв, что он, кажется, только мешает, Михаил решил откланяться.

– До скорого, Михаил Александрович.
– ответила Глафира Петровна, всё ещё дуясь. А потом, словно опомнившись, добавила более дружелюбно.
– Ещё раз говорю — не извольте тревожиться за нашу голубушку. Мы её все любим и уж конечно, не оставим в беде.

– Спасибо вам!
– Репнин в знак признательности поклонился обоим, чем напугал Дуню пуще прежнего — она так и застыла с ложкой соли над кастрюлей.

– Прощайте, барин.
– своим тоненьким голосом проговорила девушка, глядя на князя во все глаза. Но заметив суровый взгляд Глафиры Петровны, тотчас же опомнилась и отвернулась.

– До свидания.
– вновь попрощался Михаил, а затем вышел, оставив двоих женщин и далее колдовать над обедом.

***

Лето неумолимо приближалось к концу: за жарким и душным июлем и точно такой же первой половиной августа последовала долгожданная прохлада, пришедшая вместе с дождями. От Александра так и не было вестей, что с каждым новым днём всё больше беспокоило Наташу. Ближе к середине последнего летнего месяца ей, наконец, стало лучше — по утрам уже не мучила тошнота и головокружения. Только изредка, когда она, вновь взявшись за дела, видимо слишком долго работала, ей могло сделаться немного дурно, но Репнина научилась в такие моменты делать несколько глубоких вдохов, и недомогание отпускало. Она ещё не начала поправляться в талии, поэтому какое-то время могла беспрепятственно появляться на людях и совершила несколько важных выездов в деревню к своим крестьянам, а также навестила Елизавету Петровну (чем, конечно же, разволновала Михаила) и, наконец, семейство Корфов.

Лиза, уже изрядно располневшая, и вправду большинство времени проводила за рукоделием или же, отдыхая на диванчике в гостиной. Заботливый Миша устроил любимой супруге уютное местечко в саду под небольшим шатром, где княгиня любила сидеть в тёплую и сухую погоду с книгой или занятая беседой с кем-нибудь из гостей, как и в приезд Наташи. Елизавета Петровна, уплетая за обе щёки фрукты, поспешила поделиться с Репниной своими новостями и тревогами:

– Ты знаешь, наш папенька вместе с Таней решил остаться в Крыму до конца года.
– сказала она, аккуратно нарезая на дольки большое красное яблоко и подвигая блюдечко княжне.

– То есть как?
– удивилась Натали, беря кусочек.
– А он знает про твою беременность?

– Конечно, я давно ему написала. Но он очень тревожится за Татьяну и говорит, что тамошний климат пошёл ей на пользу — она, наконец, начала выздоравливать. Да и маленькому Андрюшке морской воздух полезен.
– Елизавета Петровна старалась говорить спокойно, однако Репнина всё равно уловила грусть в голосе подруги.

– Да, но как же ты? И Анна? Ведь вас обоих никто не отменял в качестве родных дочерей.

– Отец считает, что мы обе пристроены.
– и увидев недоуменный взгляд Наташи, Лиза поправилась: - То есть замужем. А у Тани никого нет; и я думаю, он очень привязался к ним, может ещё и потому, что испытывает чувство вины за поведение нашего покойного Андрея. А я и вправду не пропаду — с Мишей можно ничего не бояться!

– Это да.
– улыбнулась Натали, с удовольствием вкушая яблоко.
– Брат окружил нас с тобой своей заботой по самое «не могу».

– Кстати, как дела у Александра Николаевича? Ты по-прежнему не получила от него известий?