— Начинайте, смертник. Пожалуйте в клетку, — равнодушно глядя на труп, распорядился долговязый.

Дверь клетки, напоминавшая пасть хищного чудища, грозила захлопнуть скрипучие челюсти за любым глупцом, ступившим в ее владения. Пол-лица с трудом поборол недоверие и подчинился требованию долговязого, не желая разделить судьбу зарезанного пленника. Нацепив окуляр на глаз, смертник подошел к новоявленному убийце и, вытащив из котомки рукоять кинжала, велел:

— Личину покажи.

Мечник покосился на долговязого и нехотя вытянул руку.

— Это еще зачем? — бестолково уставившись на тряпицу, повязанную поверх личины мечника, изумился Пол-лица.

— А вы будто не догадались? Незатейливые меры предосторожности. Чтобы случайные люди не смогли узнать с кем имеют дело, увидев отметину на личине. Но работать вам это не помешает. Режьте личину там, где на повязке небольшая дырочка, — наставительным тоном указал долговязый. — И еще кое-что. У наших связанных гостей личины тоже обмотаны тряпицами. Не пытайтесь заглянуть под них. А лучше вовсе не дотрагивайтесь до повязок.

— Если вы так прекрасно осведомлены о том, что мне нужно резать, может, возьметесь сами? — грустно съязвил Пол-лица, ожидая пока кинжал, поднесенный к личине, отрастит клинок.

Смертник ткнул острием в дырочку на тряпице без предупреждения и, дождавшись, когда мечник перестанет дергаться от боли, набрал несколько бирюзовых капель в обманную личину.

— Учтите, что я не сумею предсказать силу появившегося проклятия, если не буду знать личину убитого. Надеюсь, погибший не был знатного происхождения, иначе вскоре к нам нагрянет посмертие. А оно враз опознает липовую личину и расправится не только с правым пленником, ставшим живцом, но и с назначенным вами дорогим человеком, — предостерег Пол-лица, испытующе взирая на долговязого.

— Вас это не должно заботить, — будто не услышав ничего нового, невозмутимо сказал долговязый.

— Но меня это заботит. И еще как! Посмертие невероятно сложно одолеть, не сбив с толку. А сражаться с ним доведется именно мне, — встревоженно заявил смертник. — Вообще у меня создается впечатление, что вам и не требуется спасение кого бы то ни было от проклятия. Вы желаете, чтобы нашедшим тела правильникам все представилось так, словно правый по собственной воле убил левого, понеся за это заслуженное наказание. Ну, а дорогого вам человека можно спрятать.

На скулах долговязого заиграли желваки, но голос был по-прежнему бесстрастен:

— Возвращайтесь к делу. Ваши остроумные толкования никого здесь не занимают.

Перешагнув лужицу крови, Пол-лица взялся за неприкрытую повязкой руку правого пленника и надел на нее обманную личину.

— Теперь ждем проклятие, — мрачно пробурчал смертник.

— В этом нет никакой нужды. Ваша работа окончена, — угрюмо проговорил долговязый, а в следующее мгновение лязгнула захлопнувшаяся дверь клетки.

— Кажется, меня забыли выпустить, — обернувшись на звук, саркастически отметил Пол-лица.

— Даже не пытайтесь повторить трюк со столом, — пригрозил долговязый, пугаясь ледяного спокойствия смертника.

— Вижу, вы серьезно отнеслись к моей персоне, — заметив, как в каземат входят еще четверо мечников, ухмыльнулся Пол-лица.

— Если будете вести себя порядочно, могу обещать легкую смерть, — не спуская со смертника внимательных глаз, заверил долговязый.

— Обещаю вам то же самое. Более того, вы и эти достойные мужи уцелеете, отпустив меня, — неспешно садясь на пол, строгим тоном сообщил Пол-лица.

Долговязый позволил себе улыбнуться и, смягчаясь, сказал:

— Видать правду говорят про особое обучение в ордене смертников, если в столь незавидном положении его представитель способен на самоиронию. К сожалению, вы слишком проницательны. Там где убивают высокородных, не остается случайных глаз.

Пол-лица понимающе закивал и бросил за спину:

— Лёт возьми на себя худого у двери.

— Отдай мне хотя бы парочку. Я давно не развлекался, — прозвучало из бурдюка.

Столкнувшись с необъяснимым, долговязый сильно обеспокоился и принялся высматривать хозяина булькающего голоса. Только теперь его пытливый взгляд привлекли руки смертника, поглаживающие пол. Отчаянная догадка, осенившая разум долговязого, оказалась запоздалой, а призыв о помощи утонул в грохоте осевших лаг. Ловчась удержаться на ногах, он шагнул к стене, но переломившиеся доски с грозным треском встали на его пути, словно колья крепостного вала. Падая на острые деревяшки долговязый не смог различить своего крика в общем душераздирающем вопле заполнившим помещение.

Спастись удалось лишь худощавому мечнику, вовремя ухватившемуся за дверь. Предупрежденный летунец, филигранно

проскочив сквозь прутья, уже летел к нему с разинутой пастью. Миг и белые зубы впились в глотку растерянного мечника. Шея бедняги противно хрустнула, а обессилившее тело повалилось в груду изломанных досок.

Сидевший на единственном сохранившемся клочке пола смертник без труда выбрался из-под завалившейся клетки, мимоходом поймал

шатавшийся у края подсвечник, и стал осмотрительно пробираться к выходу. В коридоре послышались тревожные возгласы, но до того как их обладатели отважились проверить каземат, Пол-лица поочередно коснулся трех крепких