— Приказано доставить эту особу к королеве всякому, кто ее встретит, если ты не знал, идиот.

— Приказано доставить кого? — уточнил подошедший Ферроу

— Ардайлию Сноу.

Ферроу недоверчиво поглядел на него и почесал затылок.

— Ну и какая из нее Ардайлия Сноу? Я лично с ней знаком, и моя подруга….

— Аннабет, — подсказала я тихо

— И моя подруга Аннабет уж точно на нее не похожа. Быть может, глазами.

Он грубо взял меня за подбородок, но я знала, что это напоказ.

— Такие же яркие.

Ферроу поцеловал меня в щеку, восклицая, как он рад, что я приехала как раз к юбилею его жены. Недоверие стражника улетучиваться не собиралось.

— Я все же сомневаюсь, что она не Ардайлия.

— О, да пропусти же ты их, не порть мне праздник! — горячо воскликнул громила, — ах, да, как я мог забыть.

Он вытащил несколько монет из маленького мешочка за пазухой и передал стражнику.

— За мою жену!

Стражник удовлетворенно кивнул и отошел в сторону, ничего не сказав.

— Ты спас нам жизнь! — я бросилась на шею к Ферроу, когда мы отошли на почтительное расстояние от пункта городской стражи.

— Меня попросили встретить вас здесь, в случае чего, чтобы помочь вам безопасно пройти деревню. Она последняя на вашем пути, но будьте осторожны: тракт на пути к городу периодически подвергается обходам. Кажется, королева прознала о грядущем совете, и удвоила охрану столицы и приближенных пунктов, — он перевел дыхание, — ну как ты, девочка?

— Жива, как видишь, — я скорчила недовольное лицо, а Ферроу рассмеялся, — я смотрю, ты вернул всеобщее доверие?

— Скорее, только доверие леди Рэтбоун, — пояснил он смущенно, — я помог ей вызволить пару человек из темницы, включая ее, — он кивнул на Дэнну, — благо, мы остались непойманными, никто до сих пор не знает, кто виновен в побеге заключенных.

— А почему тогда Дэнну не преследуют? — удивилась я

— Новый король Вороньего Королевства объявил ее неприкосновенной. Так что, ей угрожает несколько меньше опасности, чем тебе.

— Как все сложно! — простонала я, хватаясь за голову

— Ступайте, — сказал он, — совет перенесли на два дня назад, чтобы, в случае осведомления королевой, вы не смогли попасться.

— Ты не идешь на совет? — удивилась я

— Куда там! — он махнул рукой, — говорю же, праздник скоро у жены. Не пускает.

— Как это мило, — расхохоталась я, а Ферроу покраснел.

Вскоре мы попрощались, пожелав друг другу удачи. Проехав чуть дальше, Дэнна сказала:

— Если то, что совет перенесли — правда, значит, нам надо поспешить. Он начнется уже завтра, а опаздывать не стоит.

— Больше скажу, — мрачно сообщила я, — нам следует явиться раньше совета.

— Это почему? — удивилась она

— Потому что надо решить, что делать с моей магией, дабы не разочаровывать толпу.

Восточные ворота не отличались красотой, как мне показалось издалека (мы спешились в небольшой рощице неподалеку): они выглядели как наспех сделанные двери обычного трактира, на них не было никаких узоров, какие я привыкла видеть. Единственное, что украшало дверные ставни — это фраза, написанная руническим алфавитом, которая сияла на солнце голубым.

— Это самый старый вход в город, — пояснила она, когда я спросила, где все должное величие, — его не стали переделывать, ибо все шрамы, оставленные на ставнях, напоминают о великих сражениях.

— Люблю поэзию, которой наделяют обычные вещи, — удовлетворенно сообщила я, — а что написано рунами?

— Неверным — смерть, — отозвалась Дэнна

"Как гостеприимно, однако", — подумалось мне. Зато можно было запомнить аж девять рунических букв — уже больше, чем ничего. Мы перекусили хлебом и рыбой, которыми нас снабдил Ферроу, и я, чувствуя себя гораздо счастливей, чем до обеда, поинтересовалась:

— И что дальше?

Она задумчиво протянула:

— А дальше — ждем. Нас должны забрать. Если твой знакомый прав, и собрание действительно перенесли, то за нами сюда должны прислать кого-нибудь к вечеру.

— Ну почему все так сложно? — снова спросила я у Вселенной

Мой скудный умишко даже спустя два года жизни в подобных реалиях наотрез отказывался воспринимать большую часть неправдоподобно выглядящих событий. В особенности, быстрое их развитие. Такое ощущение, что я действительно попала в чертовски скучную, но маленькую книгу, где что ни страница, то какое-нибудь нудное, но, само собой, дико важное событие. Я достала кинжал, села, прислонившись к дереву, и стала вычерчивать различные символы на земле, включая девять почти выученных рун. Мне всегда они нравились. Живя в другом времени, создавалось ощущение, что они связывают меня с предками, пусть не моими, но все же предками. Как будто каждая буква наполняла меня трепетом, словно я оказывалась где-то во времена объединения пиктов и скоттов в единое королевство Шотландия. Или даже появлялась в рядах франков-завоевателей — когда видела германские руны. Красивая это все-таки вещь — история. Что бы ни было ранее, сколь грязными и омерзительными ни были люди, все равно все это сохраняет свою романтику.