— Никогда, — отвечаю я этой жуткой паре надзирателей.

Тот, второй, тихо смеётся и обращается ко мне.

— О нет, дорогая, у нас в руках имеется козырь. Ты просто не захочешь нам отказать.

В этот страшный момент я слышу стон, полный боли, и узнаю голос Ренана. В прошлый раз я проснулась на этом моменте, но теперь, судя по всему, и не думаю пробуждаться. Октопус подходит к ледовому магу, ноги, руки и торс которого скованы цепями. Глаза СБИста маниакально горят. Он достаёт кинжал из голенища сапога и проводит им по голой груди ледового мага, рассекая кожу. Оголённый торс Профессора Айса окрашивается в красный цвет. Октопус делает еще один разрез. Я захлебываюсь собственным криком.

— Тише, тише. Это просто ночной кошмар. Успокойся, моя «малышка с фонтана». Я рядом, — этот голос я узнаю из тысяч других, как и кольцо рук, обнимающих меня.

— Ренан, ты жив! — моей радости нет предела.

— Конечно, жив. Что со мной станется, — Профессор Айс нежно улыбается.

— Как ты здесь оказался? — я хватаюсь за ледового мага, как утопающий за круг, всё еще не верю, что пробудилась от этого кошмара.

Я дрожу от страха. Ночная рубашка намокла от пота, но я не обращаю на это внимания, как и обнимающий меня ледовый маг. И плевать, что сижу перед ним практически обнаженная — ночная рубашка задралась, полностью оголяя ноги, ворот сполз на одно плечо, оголяя его. Только сейчас осознаю, что Ренан раздет по пояс, а я прижимаюсь к его торсу, слышу, как гулко стучит сердце ледового мага.

— Ты не поверишь, почувствовал и услышал твой крик во сне. Давно тебе снятся кошмары? — Профессор Айс крепко держал меня в объятиях и слегка укачивал.

— Почти неделю, — я чувствовала тепло водника, оно согревало меня и успокаивало.

— Мне следовало прийти раньше, но я не мог. Прости, — в голосе мага слышится горечь.

— Ты снова спас меня, — пробормотала я, чувствуя, что расслабляюсь и засыпаю в кольце надёжных рук.

— Это вошло у меня в привычку, — хмыкнул Ренан, — спи, всё будет хорошо.

И я уснула. Впервые за это время крепко уснула, потому что меня оберегал мой ледовый маг, мой лучик света.

Один. Тишина. Я уже забыла, как звучит безмолвие. Складывалось ощущение, что время застыло. Всё замерло. Но как же было хорошо. Этот день бальзамом пролился на мою душу. Я упивалась беззвучием, наслаждалась им. А еще мне светил мой лучик. Когда я проснулась, Ренан лежал рядом. Я вглядывалась в его красивый и строгий профиль, наблюдала за мерно вздымавшейся грудью и размеренным дыханием. Ледовый маг спал, а я любовалась этим сильным мужчиной, ставшим моей стеной, первой и единственной любовью. Я хотела, чтобы этот день длился вечно.

Но идиллия должна была закончиться рано или поздно. Профессор Айс открыл глаза. Как ни в чем не бывало, он встал с постели, будто провёл ночь у себя в кровати, и направился вниз на кухню. А вот мне стало неловко. Я быстро переоделась и спустилась за ним.

— Сейчас я не против выпить фирменного чая вашей подруги. А затем мы отправимся в мой особняк. В суд отправимся оттуда же, — голос Ренана был несколько хриплым после сна, но твёрдым. Мой маг снова всё решил по-своему. А я что? А я ничего. Принялась выполнять женские обязанности. Разложила по чашкам заварку с травами и залила её кипяченой водой. Достала булочки из артефактной печи, сохраняющей тепло, и выложила их в плетеную корзинку рядом с чашками.

Мы пили чай и молчали. А когда чаепитие закончилось, Ренан открыл портал в свой особняк. Маг предложил мне руку и шагнул в образовавшееся окно перемещения.

Остальная часть дня пролетела незаметно. Но, самое главное, спокойно. И спала я без сновидений. А на следующее утро мы с Ренаном отправились в суд.

Здание суда располагалось в административном квартале. Не смотря на два этажа, оно было огромным, величественным и суровым даже на вид. Суд был построен из красно-коричневого камня в виде квадрата с внутренним двором. Четыре башни венчают углы строения. Фундамент высокий, широкие ступени на фасаде здания заканчиваются колоннами, между которыми находятся большие входные двери из дерева. Над дверями сияет надпись — Равное правосудие для всех.

Перед зданием уже столпились люди. Завидев нас, толпа колыхнулась к двери. Ренан закрывал меня от любопытных обывателей, жаждущих увидеть единственного наследника рода де Вентрей, восставшего из небытия. Я слышала обрывки фраз и поняла, что была права. До этого беспрецедентного случая большинство из них даже не слышали о моих погибших родственниках, но всем было любопытно взглянуть на меня и приобщиться к историческому событию — суду над работником СБИ. Чуть в стороне останавливались экипажи знати. Сьерры выпархивали из них, поражая взор своими нарядами.

— Вот уж, действительно. Кому смерть — а кому праздник, — услышала я голос и обернулась, чтобы посмотреть на говорящего человека.

Возле крыльца стоял пожилой мужчина. Его лицо показалось мне знакомым, кажется, я видела его в Торговом квартале. Он неодобрительно кивал головой, разглядывая разодетых аристократов.

— Слетелись, как мухи на мед, — скривил лицо его собеседник и плюнул на землю.

— Ох, не хватит нам места, не пробьёмся. А так посмотреть хочется, — произнесла неизвестная мне женщина, которая пыталась протиснуться ближе к входу.