— И? — напряглась Юлиана.

— Либо он с нами, либо из леса не выйдет.

— Что значит с нами?

— Если ты его жалеешь и не ценишь, как мужчину, отпусти. Отдай Аоле. У тебя есть я. А он будет с ними. Так я смогу больше быть с тобой, — от волнения Сар облизнул губы. — Ты всегда для него будешь лучшая.

— Допустим, что будет так. Но тогда у Оули будет двое детей, и тебе придется возиться еще и с ним.

— Когда в провинции все успокоится, Сольфен вернется в замок. Тетушка научит его всему, что знает. Она ведь должна была стать главой рода. Она сможет.

— И что я должна сделать? Приказать ему?

— Нет. Ты наблюдательна и проницательна, поэтому и прошу, — он замялся, — у тебя помощи. Подскажи, как их свести?

— А разве у Оули нет знакомых ведьм, которые бы помогли?

— Это крайний случай. Когда нет надежд, от бессилия.

— Я подумаю, — повернулась, чтобы уйти, но он остановил, взяв за руку.

— Не злись. Просто иного выхода для юнца нет.

— Знаю. Люди редко держат язык за зубами.

Асаар ожидал слез, попреканий, рассказов, какой Сольфен хороший и добрый, не то что он, заставлявший идти ее… Поэтому выдержка Аны снова восхитила его. Он сжал руку и нежно провел пальцем.

— Скоро увидишь моего Марияка. Выглядит неуклюжим, но он ловкий, послушный и верный. Не бойся его.

— И что только не сделаешь, чтобы не тащить меня на себе? — поддела Юлиана.

— Тебя тошнит от моего запаха, — напомнил Сар, и она уловила в его словах горечь.

— Не твой, а всех. И сомневаюсь, что его шерсть пахнет лучше.

— Хочешь — на нем, хочешь — на мне.

— Уговорил, — она улыбнулась уголком губ. — Посмотрим, кто из вас двоих красивее.

Когда вышли ко всем, Фран и Сольфен уже проснулись и с подозрением косились на них.

Сар окинул Лефов грозным взглядом и предупредил:

— Кто закричит — привяжу к дереву и оставлю. Помалкивайте, чего бы не увидели, — скривил злобную мину и, когда те кивнули, свистнул.

— Марияк? — догадалась Аола и села, высовывая из-под нагретого одеяла только глаза и нос.

— Он.

Лефы с подозрением вертели головами, ожидая подвоха.

— Шеи сверну, если заорете, — напомнил Асаар перед тем, как поблизости зашуршали кусты, и ласково позвал: — Иди ко мне!

Юлиана от удивления остолбенела. Огромный полубаран-полукозел, с острыми торчащими рогами, отдаленно напоминающий коня, но с маленькими черными глазками, подозрительно вглядывающимися в толпу, осторожно подходил к ним.

— Он что, стесняется? — по наклону головы ей именно так и показалось.

— Чувствует к себе неприязнь.

— Почему? Он милый. А если и нрав у него кроткий, — то, наверно, цены ему нет. Для тебя найти подходящего скакуна….

Животное, услышавшее, что его назвали скакуном, повело ухом.

— Он польщен, — улыбнулся широко Сар и провел рукой по холке марияка. Раздалось довольное урчание.

— Откуда он взялся? — поразился Соль. — Я таких никогда не видел. На рисунках вадемекума марияки не казались таким обросшими шерстью и выглядели… иначе, — неуверенно закончил он под давящим взглядом гиганта.

— Каков всадник, таков и жеребец, — ответила Аола.

— И верно. Но такой огромный.

— Много кушал и жеребенком не болел, — отшутилась Анка, и Соль перестал донимать подозрениями.

Взгромоздясь на животное, она поерзала, принюхалась и заметила:

— Не скажу, что пахнет цветами. Надеюсь: если упаду с него, долго страдать не буду.

— Не упадешь. Он будет двигаться осторожно.

Анка прищурилась, оглядела Асаара, покосилась на спину Аолы и хмыкнула.

— Нет. Не угадала. Не будешь против разделить спину Марияка с Аолой?

— Еще тетушку посади, чтобы мне падать было мягче.

— Рад, что настроение у тебя улучшилось.

Анка хоть и вредничала, но согласилась. Чем скорее и дальше уедут от опасности — тем лучше.

С появление животного стали двигаться быстрее, но непривычную к езде Юлиану неимоверно тошнило. Она терпела до последнего, а потом взмолилась:

— Я больше не могу. Чем долго мучить — прибей сразу!

Сар спустил ее, взамен усадил уставшего Соля, а Анку потащил на себе.

Фран злился, но молчал. Ушлый от природы, фай быстро смекнул: зачем он им, когда у них есть Сольфен — наследник и жених?

Так за несколько дней, что двигались напрямик, не сворачивая ни с болотистой местности, ни обходя крутые возвышенности, они далеко ушли от Бореля. Марияк везде протискивался, Сар ловко перебирался, а Франа за шкирку, как кутенка, подтягивал за собой.

Если предстояло забраться на высоту, Сар забирался первым и сбрасывал веревки. Соль обязывал того, кто должен был подниматься и дергал. К тому времени, когда все оказывались наверху, животное находило обходной путь и присоединялось.

— Зачем нам в горы?! — возмущался Фран. — На полпути сдохнем!