Солнце садилось, косые его лучи отразились от городских стен. Розово-жёлтые облака, как лепестки далёких южных цветов, распускались в лазурных небесах. Громко щебетали птицы, устраивая в придорожных зарослях потасовки за гнёзда и партнёрш.

Неон, не спеша, ехал по загородной дороге, обвивавшей городские стены, в окружении своей личной охраны. Около южных ворот им пришлось объехать крупное столпотворение людей, спешащих в город до заката. Гнедой конь наследника шёл рысью, истосковавшись по движению, после дня в конюшне. А мужчина в седле наслаждался свежим вечерним воздухом, тёплым, летним солнцем и запахами распускающихся цветов. Его не пугала дурная слава Дома Безумия.

Стена вокруг больницы в высоту была в два человеческих роста, ворота из толстых брёвен окованы железом. Серые камни ограды выглядели так безжизненно и уныло, что и здоровый человек, запертый в них, мог бы сойти с ума.

Неон осадил коня, приближаясь к вратам. Стражи отсалютовали ему и распахнули створки. За оградой стояло длинное, одноэтажное здание, напоминавшее конюшню, только для людей. В центре, под резным фронтоном, располагался вход, за ним приёмная и комнаты жриц. Изнутри к стене прижимались деревянные хозяйственные постройки, по двору ходили курицы и свиньи, лаяли собаки. Вокруг фонтана, под чёрными, без почек, деревьями, примостились лавочки, с закруглёнными углами.

Неон спешился, отдав поводья старику-слуге, одетому в форму больницы: тёмно-бордовая укороченная мантия с рукавами до локтя. С крыльца приветливо поклонились жрицы. Будущий казначей кивнул в ответ и вошёл внутрь. В прихожей было темно и прохладно, камень, остывший за зиму, ещё не прогрелся с весной. В больнице огонь был только в подвалах, где в огромных печах жгли дрова, отапливая комнаты больных горячим воздухом, шумевшим по трубам внутри стен; да на кухне. В качестве источника света в помещениях с больными использовали светящиеся зеленоватым светом грибы, росшие в кадках вдоль коридоров и под потолками.

— Темно, как в гробу у проклятого, — недовольно заметил Неон своему охраннику и тот молча зажёг масляный фонарь, что они принесли с собой.

— Приветствую, Второй Наследник. Это честь видеть вас здесь, — поклонился ему толстый друид в серой рясе, расшитой по краям алхимическими символами. — Но что привело вас сюда?

— Хочу навестить одного больного, — будничным тоном ответил Неон, перекинув край золотого плаща через предплечье.

За его спиной робко жался паж с папкой из тонкой кожи в руках.

— Позвольте узнать какого именно? — друид неприятно улыбнулся самодовольной улыбкой.

Неон небрежно взмахнул рукой, унизанной золотыми кольцами, и паж, чуть не выронив папку, ответил:

— Номер тысяча восемьсот тридцать.

— К сожалению, я не могу пустить вас к нему, — друид побледнел.

— Вы в этой должности недавно? — лениво спросил Неон, неспешно подойдя к мужчине. Двумя пальцами он задумчиво подцепил карминовую нитку с плеча друида, равнодушно оглядел и бросил на пол, — Клятву ещё не давали, я прав?

— О чём вы? — попытался отшутиться толстяк, но голос его предательски дрогнул.

— Не давали, — прервал его Неон, твердо, — значит ничто не мешает вам принять от меня этот скромный дар.

Паж взял из рук охранника увесистый бархатный кошель и подал друиду. Тот нахмурился.

— Да как вы смеете! Это же подкуп! Что скажут власти?

— Я и есть власть, — ласково улыбнулся Неон, — и я пришёл к вам с миром. У вас выбор очень простой: или пустить меня к больному и жить спокойно, или самому очутиться на его месте.

Друид замолчал. Его трясло, толстый подбородок жалобно дрожал. Он не находил слов.

— Ну же, решайтесь. Поверьте, о нашем разговоре никто не узнает.

— А как же ваши слуги?

Неон оглянулся на охранников, довольно улыбаясь, затем слегка наклонился к своему собеседнику и доверительно прошептал:

— Они немые. — Второй выпрямился, поправил плащ. — Ко всему прочему — верны мне. А юный Сува болтать не станет. Так что?

Неон взял кошель из рук пажа и протянул друиду. Тот помялся, поглядывая на будущего Казначея со смесью ненависти и страха. Второй наследник перестал улыбаться и медленно опустил руку. Заметив его жест, молчаливые охранники подобрались, положив мощные ладони на эфесы своих клинков, а паж ловко ретировался за их спины. Друид, побелев окончательно, упал на колени, вцепился в руку наследника и выхватил у того кошель.

— Простите, Наследник! Конечно же, я вас пущу!

— То-то, — ласково потрепал его Неон по пухлой щеке. — Полно вам, поднимайтесь. Негоже друиду матери-природы на коленях стоять. Где, говорите, наш пленник?

В этом подвале воняло. Нет, смердело. Неон прижал кружевной надушенный платок к лицу, но его всё равно мутило от этого ужасающего запаха гнили, нечистот и болезни. Довершал букет лёгкий тон безумия, смешанного со страхом. Второй наследник дождался, пока охранники больницы пристёгнут больного цепью к стене и вошёл в камеру. Под круглым крохотным окошком у самого потолка стоял стол, весь заваленный опилками. Под потолком висели деревянные птицы странной формы: у них не было глаз и клювов, крылья изображались прямоугольными досками, порой двойными, а лапы оканчивались колёсиками.