— Ну, это не в твоих силах — приказывать мне, что делать. Если отыщется способ, я через всех переступлю. И Тахтар мне больше не закон.

Я наконец сумела высвободиться из жестокой хватки. Его последние слова давили на меня, будто в самую душу тяжеленных камней накидали.

— От города, который тебя вырастил, от родины своей отречься готов. И ради чего? Ради несбыточной мечты?

Слёзы бежали по щекам, но я их не отирала. Внутри поднималась давно копившаяся обида, которую я с такой лёгкостью позабыла, когда впервые увидела его после стольких лет.

— Ты просишь от меня невозможного. И после чего? После того, как сбежал от меня на годы! Я не знала, жив ты или нет. Не знала, что с тобой сталось. Но вот ты вернулся и сам всё решил — и за себя, и за меня. Ты хоть раз-то за всё это время задумался о том, а мне это нужно?

Он вскинулся, посмотрел на меня так, будто боль от пощёчины настигла его только сейчас.

— Значит, я был прав! Значит, генерал…

— Да при чём тут генерал?! — взвизгнула я и от бессилия даже топнула ногой. — О тебе ведь речь, дурачина! О трусости твоей, об упёртости, о твоём нежелании слушать никого, коме себя самого!

Горло вдруг будто склеилось. Я всхлипнула и отёрла мокрые щёки рукавом.

— Не нужны мне твои жертвы. Мне нужен друг. Верный друг. Который поймёт и поддержит. Который поможет. Больше мне от тебя ничего не нужно.

Но он словно меня уже и не слушал. Смотрел куда-то в сторону, сжав кулаки.

— Не смогу я больше быть тебе другом, — отозвался глухо, почти безжизненно. — И рядом с тобой никого не потерплю. Это я про себя понял точно.

Своими словами он будто всаживал в моё и без того болевшее сердце углу за иглой.

— Значит, это твой выбор. Я уже сказала — неволить ни в чём я тебя не буду и жертв от тебя никаких не приму.

Вучко хмыкнул, пнул носком сапога дощатый пол и выпрямился, будто наконец что-то про себя окончательно решил.

— Ну, значит, решено. Значит, за черту.

Я не успела спросить, что могут значить эти слова. Он пошагал мимо меня к выходу из амбара.

— Вучко… Вучко, постой!

Он оглянулся в проходе, прежде чем исчезнуть из виду:

— А книги, о которых печёшься, — припечатал ладонь к деревянной стене. — Те книги можешь не искать. Всё равно не найдёшь.

Глава 35

Алексис взирал на меня, как на умалишённую, в широкой распахнутых карих глазах читалось полнейшее недоумение.

— Я знаю, что генерал Эревин вам доверяет, — тараторила я, стараясь не повышать голос, чтобы не привлекать лишнего внимания остальных солдат во дворе гостиного дома. — Поэтому вы наверняка можете выделить мне сопровождающего. Это очень важно! Очень!

Северянин тряхнул светлой шевелюрой — он, конечно, и не подумал так просто поддаваться на мои уговоры.

— Госпожа ве… ворожея, вы можете передать всё мне и, будьте уверены, я слово в слово передам ваше послание генералу, как только он вернётся.

Как только он вернётся. Ха!

Тем более что пересказать случившееся во всех подробностях и с объяснениями я могла только лично. Особенно когда удостоверилась в том, что после нашего разговора в амбаре северяне выдвинулись в лес без Вучко.

— Не пойдёт. К тому же, поймите вы, дело очень срочное! Мне известно, почему они отправились в разведку без ищейки. И эта информация может иметь критическое значение для их вылазки.

Я не прогадала, поставив на добросовестность и чувство ответственности этого солдата. После моей последней фразы Алексис позволил себе поколебаться всего пару мгновений. Едва слышно выругавшись сквозь стиснутые зубы, он пошагал в дом и вернулся удивительно быстро, на ходу натягивая усеянную круглыми стальными заклёпками бригантину.

— Моё решение. Мне вас и сопровождать.

Спорить я не стала.

Алексис назначил вместо себя главного, и мы отправились в путь, чтобы уже к исходу дня попасть в лесной лагерь северян.

И если я предполагала, что меня встретят там нахмуренными бровями, я явно недооценивала ту лёгкость, с которой порою умудрялась выводить Эревина из себя.

Едва завидев нас, генерал не потрудился никому ничего объяснять. Сгрёб меня в охапку и под удивлённые взгляды рассевшихся вокруг костра воинов потащил под деревья, подальше от чужих глаз и ушей.

— Какого чёрта? — прорычал он мне прямо в лицо. — Ты совсем сдурела? Если я всего раз позволил тебе увязаться за мной в лес, это не значит, что тебе позволено тягаться сюда, когда тебе заблагорассудится! Особенно сейчас!