Последнее, что он увидел — вновь заплясавший на каменных стенах отсвет золотистых огоньков.

* * *

От суматошной беготни вверх и вниз по лестнице начинали ныть ноги. Тело гудело от напряжения и страха. Пот струился по лбу и щекам. Перстни были считай бесполезны. Не сообразить, как подобраться, как разглядеть, что происходит, чтобы помочь.

Хрипы, охи, вздохи, рычание… по коже волна за волной пробегал мороз. Все боги Свободных земель, не допустите! Не смейте позволить ему проиграть в этой схватке.

В какой-то момент я просто сдалась, ноги сами понесли наверх, но стоило приблизиться, как генерал зарычал так, что я не сразу-то и разобрала, что именно он зарычал.

И тело снова подчинилось раньше, чем я сообразила. Метнулась всего на несколько ступенек вниз, а потом… всё стихло. Так же внезапно, как и началось. Теперь я слышала только своё сбивчивое дыхание. Но стоило расслышать наверху тихи стон, как я безо всякого промедления рванула назад.

Он лежал у внешней стены, и в свете огоньков я видела, как из-под разорванной бригантины растекается под его левым боком багровая лужа.

Ноги мои подкосились. Я свалилась на колени рядом с Эревином. Краем глаза выхватила в свете огоньков блеск — нож! Я наскоро отёрла скользкую от крови рукоять и взрезала доспех, чтобы получит доступ к ранам.

Ох… Ох-ох-ох-ох-ох…

Там были не просто раны и вокруг была не просто кровь. Цапнувшее его чудовище запустило в организм какой-то яд. Ворожеины заговоры с таким не справятся.

Что делать? Что делать?..

Испачканная в крови рука уже потянулась за пазуху и на долю мгновения дрогнула. У генерала есть шанс на спасение, только если я выпущу на волю дар. По-настоящему. Тайна моя будет, конечно, раскрыта. И это станет моей платой за его спасённую жизнь.

Готова ли я её заплатить?..

Глава 38

Ш-ш-ш-ш-х! Шорох наверху заставил меня вздрогнуть всем телом. Если монстр, которого мне едва-едва удалось разглядеть в свете солнечных капель, вернётся… Нет! Некогда думать об этом.

Восстановившаяся тишина начинала давить со всех сторон так, будто я попала на дно каменного мешка, и в чём-то это даже было правдой.

Я закрыла глаза, отгородилась от всего и прислушалась. Время выходило. Нужно решать.

Хотя что тут решать? Ладонь уже стискивала амулет из лесного топаза.

Жар с яростью изголодавшегося зверя вырвался на свободу, стрелой прошил меня насквозь. Его жгучие языки гудением отдавались по всему телу от макушки до пят.

У-у-ух! Только бы удержать всю эту мощь в границах собственного тела.

Я крепче стиснула нагревшийся амулет, придвинулась к раненому.

Даже смешно вспоминать, как страшно я маялась со своею тайной. Как боялась, как переживала, что генерал всё обо мне разузнает. А теперь вот она я, наплевала на все свои тайны, только бы у этого самого генерала появился шанс открыть глаза и огласить мне свой приговор.

Я только об одном у него попрошу — пусть не трогает никого из тахтарцев. Не наказывает никого за то, что они и этот секрет от него утаили.

Лишь бы не зря. Лишь бы всё это не зря.

Я стянула с пальца перстни с солнечными каплями — не глядя сунула их в поясной мешочек. Высвободившийся дар позволял перенаправить природную силу куда угодно, и тьма перед глазами в мгновение ока рассеялась.

Эревин дёрнулся и застонал, из-под рукава кожаного доспеха на доски падал голубоватый отсвет — браслет отреагировал на дар и, нагревшись, наверняка причинял своему хозяину дополнительные страдания.

Чтоб тебя, проклятая штуковина!

— Потерпите, — прошептала я и склонилась над разворочённым боком.

Да, в когтях нападавшей твари жил какой-то яд. Я протянула руки к ранам, и подушечки пальцев обожгло огнём, как в тот раз, когда я колдовала над волком.

Скорее, скорее, скорее!

Сомкнула веки, затаила дыхание и сосредоточила всю свою волю на том, чтобы увидеть, «прощупать», что за дрянь мне противостоит.

Пальцы продолжало жечь, но наплевать, пусть хоть кожа слезет.

Ниже, Велена, вглубь, в самую суть.

Гул от внутреннего жара неохотно отступал, и я чуяла тот же страшный узор, тот же почерк. Обрывки странных и страшных формул. Дело рук неизвестного алхимика…

А потом всё погасло, и чернота под веками окрасилась в багровый. И в этой мутной пелене вспыхивали жгучие искры. Ещё чуть — и каждый их сполох начинал отдаваться в моём собственном теле.

А-а-а-ах!.. Я едва не выпустила амулет. Распахнула глаза. Уставилась на лежавшего без памяти северянина.