Тусенна помогала с той стороны пролома. Тахтарские мужики сначала ломанулись внутрь, а теперь выскакивали наружу — с косами, вилами и всем, что могло стать хоть каким-то подспорьем в бою.

Подтолкнув к провалу белобрысую Лянку, я огляделась. Пот заливал глаза, струился по спине и бокам. Дышалось с трудом. На просторе берега остались лишь северяне и тахтарцы, ввязавшиеся в бой.

Я не смогла бы последовать за остальными в пролом, я всем телом рвалась обратно.

Там нужна моя помощь. Я защищаю этот город, это моя обязанность. Что бы там ни приказывал генерал Эревин.

Посреди всего этого безумия и хаоса меня вдруг охватила злость.

Смотри-ка, приказывает! А сам, сумасшедший, против зверя с одним мечом… без доспехов… угробится хочет, не иначе!

Кто ему позволял? Весь мой труд — и насмарку? Спасала, выхаживала…

Неблагодарный.

Я шагала под деревьями прямо туда, где завязался бой. Ну, если мне таки придётся до костей изжарить свои руки, что ж…

Наклонив голову, я приготовилась вынырнуть из-под навеса раскидистых ветвей, как прямо к моим ногам свалилась бурая туша.

Я взвизгнула и впечаталась спиной в ствол. Зверь не двигался, а навалившийся на него сверху рыжий Барх уже вдавил ему колено меж лопаток. Прямо у меня на глазах оборотень возвращался к своему человеческому обличью

Северянин поднял на меня забрызганное кровью широкое лицо и подмигнул.

— Не волнуйтесь, госпожа ворожея. Всё под контролем!

Я сумела лишь кивнуть и помчалась дальше. Уверенность рыжебородого помощника генерала волшебным образом передалась и мне.

Глава 45

Нужно разыскать родных… разыскать Эревина… только бы с ними ничего не случилось. Все боги Свободных земель, только бы…

У костров ещё метались громадные тени, но когда я домчалась до ближайшего большого огня, последнего зверя повалили набок, и несколько северян скручивали ревевшее и бившееся в судорогах обратного превращения тело.

Я озиралась и никого не узнавала. Ровно до тех пор, пока мой взгляд не наткнулся на отца и братьев, сидевших в побуревшем от впитавшейся крови песке.

Ноги сами понесли меня к ним — я повалилась рядом с ними на колени, принялась их щупать и осматривать. Света от костра не хватало, и я уже собиралась наплевать на всё, выпустить на волю дар, когда Вашко смахнул мою дрожащую руку со своей шеи.

— Эй, задушишь же! Цел я, Велена. Мы целы.

Отец и старший брат утирали испачканные лица рукавами изодранных рубах.

— Живы мы, Велена, не суетись, — хрипло отозвался отец. — Поцарапались разве что. Это бесноватым не поздоровилось.

— Особенно тем, кто сдуру на генерала полезли, — усмехнулся Амат и, покачав головой, продолжил едва ли не с восхищением: — Ну и силища у этого северянина.

Я взвилась на ноги:

— Где он? Что с ним?

Моя родня переглянулась. Отец махнул рукой куда-то влево:

— Вон, последнего изверга вяжет.

Я бросила ещё один, нерешительный взгляд на своих, но убедившись, что они и впрямь целёхоньки, помчалась к кострам.

По пути едва не споткнулась о привалившегося к перевёрнутой колоде генерала Ирнара, чей вычурный наряд смотрелся особенно чужеродно посреди этой бойни. Бледное лицо с подрагивавшими губами придавало ему странно обиженный вид. Да уж, вряд ли он рассчитывал на такую весёлую ночку, когда принаряжался для народного гуляния.

Пусть все мои мысли и занимал совсем другой человек, ворожея во мне заглохла не окончательно. Я наклонилась и слегка тряхнула его за плечо:

— Генерал?.. Вы не ранены?

Он вздрогнул от прикосновения и затряс головой. Умудрившись сосредоточить на мне взгляд, попытался улыбнуться, но получилось откровенно скверно.

— Кажется, всё уже закончилось. Не волнуйтесь.

Понадеявшись, что я смогла хоть немного его приободрить, я припустила дальше, к кострам.

Но добежать до сгрудившихся у всё ещё полыхавшего большого огня северян я не успела — Эревин, освещаемый пламенем, с лицом мрачнее тучи шагал мне навстречу, отирая широкое лезвие меча обрывком чьей-то рубахи. Не глядя вогнал оружие в ножны, и преградил мне дорогу.

— Я же предупреждал. Я приказал тебе…

— И знали, что я не подчинюсь, — я не тратила время на лишние разговоры. Рывком распахнула его куртку, лихорадочно зашарила руками по окровавленной рубахе, замирая от мысли, что вот-от нащупаю вспоротую когтями плоть, что на этот раз не успею остановить эту заразу.

— Велена, что ты… творишь? — он застыл и смотрел на меня так, будто я свихнулась. Вздрогнул и почему-то прикрыл глаза, когда мои пальцы прошлись по его шее и зарылись в густой, взмокшей от пота гриве растрёпанных волос. Света катастрофически не хватало, но ран я вроде бы не обнаружила.