"Я сделаю это". Гирундо обратился к трубачам. Раздались скорбные звуки рога. Медленно, угрюмо аворнцы отступали от стен Йозгата. Поначалу защитники, казалось, думали, что отступление было уловкой. Когда они поняли, что это не так, что люди Граса действительно отступают, они улюлюкали и глумились так, как это сделал бы любой солдат, который отбросил своих врагов назад.

Грас сказал еще несколько вещей, которых он бы не сказал, если бы дела пошли лучше. Он поднял почти столько пыли, что она скрыла Йозгата. Он хотел, чтобы пыльная буря, подобная той, что обрушилась на его армию, обрушилась на крепость принца Коркута. Но эта буря не была естественной. Изгнанный не стал бы устраивать ничего подобного в крепости, которую удерживали его люди.

"Должны ли мы приготовиться попробовать это снова, ваше величество?" Спросил Гирундо. "В следующий раз мы можем застать их врасплох".

"Да, так что мы можем", - сказал Грас. "Но если мы этого не сделаем, во сколько это нам обойдется? Как долго мы можем продолжать попытки штурма стен, прежде чем мы отбросим нашу собственную армию или разрушим ее дух?"

"Это всегда интересный вопрос, не так ли?" Сказал Гирундо. "Ты не можешь узнать ответ так скоро, или я не думаю, что сможешь. Но мы должны быть в состоянии сказать, прежде чем попадем в беду, затолкав людей слишком далеко ".

"Да, мы должны", - мрачно согласился Грас. "Но будем ли мы?"

Прежде чем Гирундо смог ответить, курьер, от которого сильно пахло потом и лошадью, подошел и отдал честь, сказав: "Извините, ваше величество, но у меня для вас письмо от, э-э, другого короля".

"А ты?" Спросил Грас, невольно забавляясь. Даже после всех этих лет обычные люди не всегда знали, что делать с соглашением, которое он заключил с Ланиусом. Что ж, он и сам не всегда знал, что с этим делать, даже спустя столько лет. Он протянул руку. "Мне всегда интересно узнать, что скажет король Ланиус".

"Вот, пожалуйста". Всадник протянул ему конверт с посланием. Он открыл его, достал письмо, сломал печать, развернул лист и начал читать. Ланиус написал крупными буквами, которые без труда разобрал на расстоянии вытянутой руки. И вопрос, который задал другой король…

Грас начал смеяться, прежде чем сделал паузу, чтобы задуматься, что же было смешного. Вопрос не был необоснованным, особенно в свете того, что только что произошло перед стенами Йозгата — перед ними, да, и ненадолго на их вершине, но не за ними. Если бы аворнийская армия обошла их, тогда вопрос Ланиуса не требовал бы ответа так срочно.

При нынешнем положении вещей Грас был не в том положении, чтобы говорить, что у него есть идеи получше той, что выдвинул Ланиус. Все, о чем он думал, это пробовать все новые и новые атаки на стены в надежде, что одна из них сработает. Это была надежда, но не более чем надежда. План Ланиуса тоже не был гарантирован — далеко не гарантирован. Но Ментеше будут ждать еще чего-то подобного от аворнийской армии. Что бы еще вы ни могли сказать по этому поводу, схема Ланиуса была совсем не такой.

Грас вопреки своему желанию снова начал смеяться. Он потребовал перо и чернила. "Клянусь богами, мы посмотрим, кто будет смеяться, когда я закончу", - сказал он, когда писал.

Тинамус поклонился королю Ланиусу. "Здравствуйте, ваше величество", - сказал строитель. "Могу я, пожалуйста, поговорить с вами наедине?"

"Не понимаю, почему бы и нет", - ответил Ланиус. "Тогда почему бы тебе не выйти в сад и не рассказать мне, что у тебя на уме?"

Что-то явно было. Тинамус выглядел бледным и обеспокоенным, как будто плохо спал. Стражники вышли вместе с ним и королем, но держались достаточно далеко, чтобы позволить им поговорить так, чтобы их никто не подслушал. Бабочки порхали с цветка на цветок. Иногда Ланиусу нравилось выходить на улицу с наступлением сумерек, когда бабочек заменяли жужжащие бражники.

Красота сада была утрачена Тинамусом. Его умные руки скручивались и корчились. У них могли быть свои жизни — несчастливые жизни —. "Я даже не знаю, с чего начать", - сказал он.

"Многие люди думают, что начало - одно из лучших мест", - заметил Ланиус.

Его сарказм пролетел прямо над головой Тинамуса. Все еще держась за руки, строитель спросил: "Тебе когда—нибудь снились ... плохие сны?"

"О", - сказал Ланиус. Полдюжины слов, и все стало ясно — для него, вероятно, яснее, чем для Тинамуса. "Да, клянусь богами, понял. Значит, Изгнанный, наконец, тоже решил навестить тебя, не так ли?"

Тинамус выглядел изумленным, затем ошеломленным. "Как ты вообще мог это знать?" Требовательно спросил Тинамус.