Ей стало страшно, но, к сожалению, на ее движение это никак не повлияло.

Неведомая сила, что влекла ее сквозь парк, остановилась подле ограды. Заставила опуститься на колени и коснуться кованого лепестка.

В этот момент Рианет отчетливо осознала, что в этом месте идет разрыв охранной цепи.

«Но как я это поняла?!» – только и успела подумать она, как лающий мучительный кашель сотряс все ее тело.

Она стояла на пороге общежития.

– Что происходит?! – беспомощно прошептала она и оттерла с губ выступившую кровь. – Это уже было!

Неведомая сила влекла ее через парк. Туда же, к ограде. Точно так же заставила опуститься на колени и коснуться кованого лепестка.

И снова мучительный кровавый кашель, порог общежития и тот же самый вопрос:

– Что происходит?!

Неведомая сила влекла ее сквозь парк, но…

Звон будильных чар вырвал леди Дельсийе из объятий кошмарного сна. И первое, что сделала Рианет, – отерла губы и посмотрела на ладонь.

Крови не было.

– Боги безымянные, – простонала Деорис с соседней кровати. – Мне снились мутные, дурные сны. И болотом воняло!

– Ты можешь спросить карты, имеет ли мой сон значение? – хриплым, каркающим голосом спросила Рианет.

– Что? Да. Ты… Ты кричала ночью? Я ничего не слышала, но…

Деорис не договорила, а Рианет честно ответила:

– Не знаю. Я хотела кричать, но…

– Сочувствую.

Деорис явно неправильно поняла, но леди Дельсийе не захотела ее разубеждать.

– Дважды «да», – выпалила госпожа Брихт, едва коснувшись карт. – Что тебе снилось?

– Болото. Вода там черная-черная, тонкие искривленные деревья и желто-зеленые огни. Мои огни. Я стала деревцем, а потом… Потом увидела Нэйра, он шел, не выбирая дороги, – тихо проговорила Рианет. – Но что это значит? Если это имеет значение, то… Какое?

– Дважды «да», – напомнила озадаченная Деорис.

– Сна было два, – голос Рианет понемногу смягчался. – Потом я очнулась на пороге общежития. Кашляла до крови – видимо, отравилась на болоте. А потом я шла сквозь парк до самой дальней ограды и… Каждый раз неведомая сила заставляла меня дотронуться до металла. И внушала мне, что разрушена охранная сеть. А я не могу этого знать. Нет у меня таких талантов.

– Давай туда сходим? – тут же предложила Деорис. – Ты запомнила дорогу?

Рианет невесело рассмеялась:

– О да, меня во сне туда раз десять отвели.

Быстро-быстро собравшись, подруги сверились с расписанием, взяли сумки и устремились наружу.

– Куда в такую рань? – крикнул им в спины сонный дежурный.

– Встретить рассвет! – отозвалась Деорис.

– Так поздно!

Но на это подруги уже отвечать не стали.

– Ты уверена, что нам сюда? Травы по пояс, тут явно давно не ступала нога человека, – опасливо проворчала госпожа Брихт.

– Осторожно, впереди ручей, – только и ответила Рианет.

Она всей кожей чувствовала чей-то направленный взгляд. Нетерпеливый и… испуганный? Неведомая сила боится, что они не дойдут? Что свернут на полпути?

– Это декан? – ахнула Деорис.

Рианет, смотревшая только на «свой» кованый лепесток, резко повернулась и увидела Лин-Торванса, который шел вдоль ограды и раз за разом запускал искры в ограду.

– Доброе утро, господин декан, – проговорила Деорис, когда до декана осталось сделать всего пару шагов.

– Доброе утро, – поспешно повторила за ней Рианет.

Лин-Торванс отвлекся от ограды и с искренним недоумением посмотрел на студенток.

– Что вы делаете в закрытой части парка?!

=-=

– Рианет?! – голос Нэйра заставил леди Дельсийе вздрогнуть. – Господин декан, с той стороны разрыва нет.

– С моей тоже, – проворчал декан, – а вот неучтенные студентки – есть.

– Получается, цепь в порядке?

– Нет, – Рианет подошла к ограде и опустилась на колени, – здесь. И не спрашивайте, откуда я знаю: мне это просто приснилось.

– В мире магии нет «просто снов», – севшим голосом проговорил декан. – Да, скол.

– Залатаем или поставим сторожку? Кто-то ходит этой дорогой.

Рианет, не поднимаясь с колен, посмотрела на Нэйра и ощутила, как на губах оседает ядовитый болотный туман.

«Кто ты? И что пытался мне показать?» – мысленно спросила леди Дельсийе.

Но ответа не получила. Больше того, ощущение чужого взгляда исчезло, будто и не было его.

– Поставим сторожку, – решил декан. – Я был преступно занят Драгари, о чем теперь сожалею.