– Уверен, тебя ждут гости. – Тристан указал на народ, который бродил вокруг с отчаянными взглядами.

Артур не спеша поднялся, и у Тристана сжалось сердце при виде знакомого лица.

– Обещаешь, что мы поговорим, прежде чем ты уйдёшь, Тристан?

Он едва не зарычал, когда плеча коснулась рука отца, но сдержался и просто коротко кивнул.

Едва Артур ушёл из пределов слышимости, Злодей повернулся к Эви и обнаружил, что она тихонько крадётся в противоположном направлении.

– И куда это мы собрались?

– А, да я просто…

К его удивлению, она резко развернулась и бросилась в толпу.

– Сэйдж, вернись! – завопил Тристан и бросился за ней, как охотник за лисой, чувствуя себя полным дураком.

Он врезался в пару, которая сплелась в страстном объятии, и закатил глаза, когда они начали возмущаться.

– Эванджелина!

Тристан попытался схватить её за руку, но она выскользнула из его хватки и бросилась на шаткий мостик и дальше, во тьму.

Ну конечно, нельзя, чтобы всё было просто, надо непременно убегать. Раньше, когда-то давно, Тристану нравилось, когда люди так вели себя, но теперь он не выносил этого.

Он бежал следом – целеустремлённо, несмотря на неприятное ощущение, что напугал её. Хотелось навалять самому себе за то, как он повёл себя, увидев её там – рядом с отцом. Тристан не привык испытывать страх, а Сэйдж, очевидно, решила познакомить его с этим чувством.

Мостик застонал и зашатался под его весом, темнота грозила поглотить его, но лунный свет вновь блеснул на заколках в волосах Сэйдж. Тристан смотрел только туда, зная, что последует за этим светом куда угодно.

Он раньше не был таким сентиментальным, и виновата была она.

За мостиком шумели деревья, ночь была прохладная, а без огня – просто ледяная. Сэйдж, наверное, замёрзла.

– Сэйдж, выходи. Ты там помрёшь, а мне придётся нанять на твоё место Ребекку.

Она вывалилась из кустов с ветками в волосах, бросая на него гневные взгляды.

– Злой вы.

– В этом весь смысл. – Он ответил ехидным взглядом.

Она подошла, теребя локон.

– Ладно, валяйте. Орите.

– А? Надо орать?

– Я знаю, что вы почему-то очень сердитесь из-за Артура… – начала она.

– Я не сержусь, – перебил он и вытер со лба каплю пота. Эви вызывающе вздёрнула бровь, и он признал: – Ладно, сержусь, но сейчас дело не в Артуре.

Она широко распахнула глаза.

– Ой, значит, вы всё-таки злитесь на меня… Что я не сходила к вам, а пошла на это сборище? Но клянусь, я не знала, что здесь заправляет ваш… ваш, эм… отец и что это вас расстроит. – Она сморщилась на последнем слове, и ему пришлось подавить смех – проблема, которой у него ещё недавно не было.

– Я не расстроен, Сэйдж, – ответил он, собираясь с мыслями. Сердце колотилось как бешеное.

Она вгляделась и указала на его руку, которой он вцепился в рукоять меча.

Он немедленно отпустил меч, едва ли не впервые в жизни ощущая некоторую робость.

– Привычка, – буркнул он.

– Ладно. – Она кивнула, скорчила недовольную гримаску, обошла его и села на краю утёса. Свет от костров высвечивал линии её скул даже на таком расстоянии.

– Я не злюсь на тебя, – сказал он, неуклюже наклоняясь, чтобы сесть рядом. – Гвардия сообщила, что мои сотрудники здесь. Я знал, что это не случайность, но ни на секунду не усомнился в тебе. – Злодей сам не понимал, почему так важно, чтобы она это знала.

Она, кажется, поверила, бросив взгляд на золотой ободок на пальце. Он виновато отвернулся.

– Я рада, что вы мне доверяете, – спокойно сказала она.

– Так и слышу радость, – ответил он, и каждое слово сочилось ехидством.

Тристан взглянул на свечи, украшающие деревья вокруг, – они, кажется, светились ярче, чем когда он и Эви только перешли на эту сторону моста. Нежная музыка задавала лиричную атмосферу. Злодей не знал, что такое радость: он так давно жил не заботясь об удобстве, что начал полагаться на чувство дискомфорта, не давая себе успокоиться и остановиться.

Но в этот момент он подумал, что, может, стоит остановиться. Запросто.

– Отдам отцу должное: у него на званых вечерах всегда играют хорошую музыку.

Сэйдж устремила на него пристальный взгляд, и он оказался так близко, что видел, как в её глазах отражаются огоньки свечей.

– Он часто устраивает такие вечера?

– Не знаю. – Тристан вздохнул, сжал двумя пальцами переносицу. – Я много лет с ним не говорил.

Честно говоря, Тристан большую часть жизни не разговаривал с Артуром. И дело было не только в том, что на протяжении большей части детства Тристана тот путешествовал в разные места, применяя свой дар абсолютного целителя там, где в нём нуждались. Мать Тристана, Амара, сказала тогда, что со стороны детей было бы эгоистично удерживать Артура, когда множество людей нуждалось в его помощи. Теперь Тристану было смешно, что Артур никогда не думал о том, как сильно нуждались в нём собственные дети.