— Хотите попробовать? — спросил Каменский, заметив ее интерес.

Иоганна, никогда прежде не державшая в руках оружия, немного замялась, но любопытство взяло верх.

Каменский выбрал небольшой, но изящный револьвер и показал ей, как правильно держать его, как целиться. Сердце Иоганны билось как птица в клетке. Она прицелилась, задержала дыхание… Выстрел! Пуля просвистела мимо мишени, угодив в деревянную балку. Иоганна невольно вздрогнула.

— Ничего страшного, — успокоил ее Каменский, мягко улыбаясь. — Первый раз всегда так. Попробуйте еще.

Второй выстрел тоже оказался неудачным. Иоганна уже хотела отказаться от этой затеи, но Каменский не сдавался. Он подошел к ней сзади, прижался плотнее, своей большой теплой рукой накрыл ее руку, направляя ее на мишень. Иоганна замерла, ощущая всем телом его близость. Его дыхание обжигало ее шею. Выстрел! На этот раз точно в цель!

Иоганна запрыгала от радости, повернулась к Каменскому, чтобы поделиться своим торжеством… и их лица оказались совсем рядом. На долю секунды мир вокруг них замер. В воздухе повисло нечто неуловимое, волнующее. И в следующий миг их губы встретились.

Это был не просто поцелуй. Это было столкновение двух миров, двух историй, двух одиночеств. Нежный, робкий сначала, он становился все более страстным, поглощающим. В нем была благодарность за спасение, восхищение силой и мужеством, и пробуждающаяся нежность, которая до этого дремала где-то глубоко внутри. Время остановилось. Были только они, их слившиеся вместе дыхания, биение сердец, шепот губ.

Время, словно крылатая колесница, мчалось вперед, унося с собой дни и недели. Каменский, не мешкая, сделал Иоганне предложение, от которого у нее перехватило дыхание. Это было не просто предложение руки и сердца, это было предложение новой жизни, полной любви, безопасности и счастья. И она, не колеблясь ни секунды, ответила "да".

Чтобы избавиться от тени прошлого и страха быть опознанной, они решили уехать в далекую Россию, где среди бескрайних просторов и незнакомых лиц смогли бы начать все сначала. Там, вдали от интриг и опасностей, они сыграют пышную свадьбу.

Иоганне требовалось множество вещей в дорогу. Она возвращалась из магазина, нагруженная покупками, ее сердце пело от счастья. Она мечтательно смотрела в окно кареты, рисуя в воображении картины будущей жизни, когда вдруг… ее кровь застыла в жилах.

Среди прохожих она увидела… Рудольфа. Сердце буквально провалилось в пятки. Что он здесь делает? Кто эта дама рядом с ним? Вдруг он все знает и ищет ее?

Дама, идущая под руку с Рудольфом, казалась ей знакомой, но что-то не складывалось в ее облике. И тут, как молния, ее осенило. Это же… гувернантка! Та самая, что обнаружила то роковое письмо! Именно она виновата во всех ее бедах! Эта мысль, как острый кинжал, пронзила ее сознание.

Иоганна не сразу узнала ее, потому что помнила ее бедной, серой мышкой, незаметной тенью, скользящей по стенам замка. А сейчас… дорогие наряды, горделивая осанка, самоуверенная улыбка… Все-таки ей удалось охмурить Рудольфа! Но самое страшное — из-за нее казнили Гражданина! Этого Иоганна ей никогда не простит.

В голове Иоганны начал вырисовываться план мести. Холодный, расчетливый, неотвратимый, как сама судьба. Она не позволит ей уйти от ответственности. Она заставит ее заплатить за все. Эта встреча, случайная или предначертанная свыше, изменила все. Счастье новой жизни померкло, уступив место жажде отмщения. Иоганна знала, что не обретет покоя, пока не вернет свой долг сполна.

Карета, подпрыгивая на ухабах подъездной аллеи, наконец остановилась у крыльца поместья. Иоганна, не дожидаясь помощи лакея, стремительно выскочила из экипажа, бросив кучеру короткое: "Подождешь!". Корзина с покупками, забытая на сиденье, казалась сейчас совершенно незначительной. Ее мысли были сосредоточены на одном — на встрече с Эймерихом.

Она буквально ворвалась в лабораторию алхимика, нарушив его уединенное молчание. Запах трав, масел и еще чего-то неуловимо странного, словно волной, нахлынул на нее.

— Эймерих! — выпалила Иоганна, едва переступив порог. — Мне нужно знать про яд! Как пропитать им письмо? Обязательно ли его съедать, или достаточно просто держать в руках?

Эймерих, склонившийся над каким-то сложным аппаратом, резко выпрямился, чуть не выронив из рук стеклянный флакон. Его брови удивленно взметнулись вверх. Такого наплыва вопросов он явно не ожидал.

— Госпожа Иоганна! — проговорил он, стараясь скрыть свое замешательство. — Позвольте вас спросить, кому вы собираетесь отправлять это… письмо?

Его насторожил не только сам факт интереса Иоганны к ядам, но и ее необычное волнение. Мысль о том, что она может задумать что-то против графа Каменского, леденила ему кровь. Травить жениха накануне свадьбы казалось крайне неразумным и смерть графа была крайне невыгодна самому алхимику.

— Ответьте на мои вопросы, Эймерих! — настаивала Иоганна, нетерпеливо постукивая ногой по каменному полу. — Это очень важно!