— Ну а вы чего ждали? Вырастили «монстра», явили его миру, теперь наслаждайтесь славой, — усмехнулся Северус и тут же поинтересовался: — А поздравлять-то меня сегодня будут?

— Конечно! Капуста уже у тебя, так что поздравляем! Сейчас принесём открытку и пойдём есть торт!

Капусту вместо того, чтобы разделать на ингредиенты, решили оставить в качестве домашнего питомца. Хоть это и был подарок для Северуса, дети и Петуния прониклись к ней симпатией. Петуния таскала ей куски бекона и бифштексов, мальчишки делились печеньем и конфетами. Северус посмеивался, но время от времени закупал флоббер-червей и лягушачьей печени чуть больше, чем требовалось.

После каникул дни понеслись с какой-то невероятной скоростью. Петуния под руководством Майка поспешно освежала в памяти школьную программу, едва успевая приготовить обед и помочь мальчикам с уроками. До вступительных экзаменов оставалось всего несколько месяцев, а откладывать поступление в университет на следующий год ей не хотелось.

К выбору будущей профессии Петуния подошла крайне ответственно и выбрала факультет экономики, справедливо рассудив, что уметь грамотно распоряжаться деньгами одинаково полезно и в маггловском, и в волшебном мире. Особенно в волшебном. Впервые расспросив Северуса и Люциуса о Гринготтсе, она просто ушам своим не поверила. Гринготтс, гордо именуемый банком, по сути своей был простым складом драгоценностей, при котором гоблины выполняли роль не банкиров, а охранников. Всё, что они умели — это менять фунты на галлеоны, охранять сейфы и гордиться своим «невмешательством» в дела волшебников. Инвестиции, проценты, рента — похоже они о подобных вещах даже не слышали! Сокровища лежали в сейфах мёртвым грузом, и каждый, кто желал заработать на собственном капитале, должен был сам вертеться, как умеет. Петуния хотела «уметь» хорошо. Северус вне всяких сомнений был не просто талантлив, а гениален во многих областях, но эффективно распоряжаться деньгами так и не научился. У Люциуса дела с финансами обстояли куда лучше, и он явно имел врождённый нюх на прибыль, но, несмотря на прикладываемые усилия, продолжал плохо ориентироваться в маггловском бизнесе. Так, например, он искренне не понимал, зачем покупать акции чужих компаний, и почему магглы вообще стремятся поделиться частью своего бизнеса с совершенно посторонними людьми? Для волшебников, по её наблюдениям, вообще существовало только «здесь и сейчас», то есть обмен товара на деньги и ничего более. Кредиты, рассроченные платежи, акции, долгосрочные инвестиции, лизинг, аренда, оптовые скидки были для них терминами странными и не вполне понятными. А вот для Петунии замужество за Верноном, как оказалось, не прошло бесследно, и она уже сейчас, без всякого образования, могла точно сказать, как можно сэкономить на налогах, на чём получить хорошую скидку, и где просто взять в аренду то, что Малфой собирался покупать за полную стоимость. Майк был хорошо приспособлен к маггловскому бизнесу, но на нём и так лежали все обязанности по строительству, и разбираться ещё и с финансовой стороной у него не было ни сил, ни времени, а между тем дела у новой фирмы потихоньку пошли в гору.

С тех пор как строительство бассейна было завершено, Малфой-менор стал местом намного более оживлённым. Люциус и Нарцисса то и дело приглашали гостей и устраивали вечеринки, вовсю подталкивая знакомых к решению вслед за ними обзавестись модной новинкой. Первый в волшебной Британии бассейн был построен с размахом. Малфои, и без того привыкшие выбирать всё самое лучшее, превзошли сами себя, прекрасно понимая, что от того, насколько впечатляющим выйдет образец, напрямую будет зависеть успех начатого дела. Гости относились к идее с интересом и, раз попробовав непривычные развлечения, с удовольствием делились впечатлениями со знакомыми. Правда, и здесь без курьёзных происшествий не обходилось. Так Гордиан Эйвери, не пожелавший надеть плавки, съехал по серпантину в традиционной мантии и, в результате, плюхнулся в бассейн кулём, причём подол мантии у него почему-то оказался на голове, а на обозрении друзей очутился голый филей. Нижнее бельё многие из представителей старых семей не жаловали. Неизвестно как, но об этом случае прознали очень многие, и впоследствии все желающие опробовать непривычное развлечение безропотно влезали в придуманные Нарциссой рекламные образцы плавок и купальников, потихоньку привыкая не только к новому досугу, но и к новой моде. Разнообразием развлечений волшебный мир своих обитателей не баловал, стоит ли удивляться, что вскоре на компанию «Magicae aquae» обрушился шквал заказов.

Северус работал как проклятый и не менее ста раз на день поминал Мордреда, Моргану и противоестественные связи гриндилоу с дементорами. Люциуса Малфоя он тоже костерил постоянно, ведь именно из-за его интриг вместе с желанной работой над созданием заклинаний на него обрушилась лавина хорошо оплачиваемых, но совершенно нежеланных в данный момент заказов на зелья. Понимая, что имя нужно делать, пока возможность сама идёт в руки, Северус крутился, как белка в колесе, стараясь успеть всё на свете.

В марте к уже имеющимся делам прибавились и настойчивые просьбы от французской клиники, и ему пришлось согласиться на уговоры Гарри, позволив тому понемногу помогать с подготовкой ингредиентов. Правда, после того как Поттер из-за невнимательности и баловства перепортил кучу ингредиентов, он был не только отлучён от высочайшего искусства, но и получил наказание в виде запрета на посещение лаборатории до конца учебного года. Раскаиваясь и признавая, что наказан по справедливости, Гарри приложил все силы, чтобы больше не создавать проблем хотя бы в школе.

Очередной визит Дингла пришёлся на середину апреля, и Северус ему даже обрадовался. Нашёлся наконец-то объект, на который можно было выплеснуть накопившиеся за последние месяцы усталость и раздражение! Удовлетворённо отметив про себя, что после столкновения с соседским автомобилем Дингл перестал накладывать чары от магглов, Снейп отправил Малфою патронуса.

Явившийся на зов Люциус попытался было отбрыкаться, узнав, что в этот раз роль Гарри предстоит исполнять ему, но быстро сдался, признав, что не знает, что такое велосипед и как им пользоваться. Зато это знал Северус, постигший эту хитрую науку ещё в далёком детстве. Ради создания достойного его фантазии железного монстра он даже не пожалел дорогой Дурслевской газонокосилки. Трансфигурированное трёхколёсное чудовище получилось замечательно устойчивым, тяжёлым, дребезжащим и почему-то с бампером, на котором весело поблёскивали острые, как бритва, лезвия. Правда, он оказался немного великоват для шестилетнего ребёнка, но отвести душу хотелось невыносимо, и Северус был уверен, что справится.

Выбравшись на соседнюю улицу, Снейп предвкушающе оглядел плоды своего труда и удовлетворённо вздохнул:

— Беги, Люц. Беги, как ещё ни разу в жизни не бегал! И держи курс прямо на Дингла.

Дав другу оторваться ярдов на сорок, он налёг на педали, и бывшая газонокосилка со страшным лязгом понеслась вслед за бегущим со всех ног лохматым очкариком. Снейп состроил самую зверскую гримасу, которая только могла появиться на лице Дадли, и ещё поднажал. При соответствующих усилиях, да под горку, разгон вышел очень приличный.

«Гарри» он нагнал аккурат у ошалевшего Дедалуса Дингла, видимо, всё ещё не оправившегося после предыдущего стресса, вызванного встречей с автомобилем. Преследуемый проворно отпрыгнул, а Северус со всего разгона врезался в опешившего от их представления волшебника. Сбитый с ног мужчина, сложившись пополам и отчаянно размахивая руками, случайно зацепил «Дадли», выдернув его при этом с сиденья, и сонную улицу тут же огласил истошный визг:

— Мама, на меня напал маньяк!

Притаившаяся за дверью Петуния не заставила себя долго ждать и вылетела на крыльцо, размахивая очень натуралистично выполненным игрушечным ружьём.