Бомбардировки Кана в значительной степени разрушили город и привели к гибели тысяч людей. Аналогичная судьба постигла Гавр через три месяца после Дня Д. Однако разрушения были еще более масштабными, чем в Кане. На иллюстрации 17 изображен Гавр после того, как союзники Франции покончили с ним. Это вполне может быть фотография Хиросимы после сброса атомной бомбы: разрушения полны.

К августу 1944 года Париж был освобожден, и большая часть Франции больше не находилась под немецкой оккупацией. Гавр, крупный порт в Нормандии, который лежал в устье Сены, все еще находился в руках немцев. Немецкая армия знала, что скоро начнется битва за контроль над городом, и, к их чести, посоветовала мирным жителям покинуть его в целях безопасности. Однако мало кто был склонен покидать свои дома и становиться беженцами. Они понимали, что, когда Париж окажется в руках союзников, бегство немцев из Франции станет лишь вопросом времени. 3 сентября британская армия под командованием генерала Крокера окружила Гавр и взяла его в осаду. Немцам было послано сообщение, что сейчас самое время сдаться, на что они ответили категорическим отказом. Чтобы уменьшить потери с их стороны, британцы решили бомбить город и посмотреть, не сломит ли это решимость немцев.

5 сентября 350 британских бомбардировщиков пролетели над Гавром, сбросив на него 30 000 зажигательных бомб и фугасных бомб. Все здания в центре города были разнесены на куски и подожжены. По иронии судьбы, единственным сооружением, которое осталось нетронутым к концу дня, был солидно построенный мемориал в честь войны 1914-18 годов. На следующий день шесть волн бомбардировщиков сбросили почти 1 500 тонн бомб и еще 12 500 зажигательных, сравняв с землей и превратив в пепел восточную часть города. 12 сентября немцы капитулировали, и в город вошли канадские войска. Гавр уже подвергался бомбардировкам союзников в 1941 году, и тогда тоже погибли мирные жители. Всего к моменту окончания войны в результате бомбардировок союзников погибло более 5 000 жителей Гавра.

Вопрос, который, возможно, задают сейчас читатели, - почему они никогда не слышали ни о чем подобном. Даже современные источники, такие как Википедия, преуменьшают значение ужасных событий, которые привели к таким массовым убийствам. В конце концов, ковровая бомбардировка города, превратившая его в пустырь из обломков и пепла, несомненно, рассматривается как военное преступление, и все же никто, даже французы, похоже, не хотят об этом говорить. Что, например, найдет молодой человек, желающий узнать об истории Гавра, прочитав статью в Википедии об этом городе? Только это:

В значительной степени разрушенный во время Второй мировой войны, город был восстановлен по планам архитектора Огюста Перре в период с 1945 по 1964 год. Только ратуша и церковь Сен-Жозеф (высота 107 м) были спроектированы лично Огюстом Перре. Высоко оценив восстановительные работы, ЮНЕСКО 15 июля 2005 года внесла Гавр в список Всемирного наследия.

"В значительной степени разрушен во время Второй мировой войны...", без малейшего упоминания о том, кто или что было разрушено! Ответ на это недоуменное молчание по поводу серии военных преступлений довольно любопытен.

Режим Виши, установившийся на юге Франции после вторжения Германии в страну в 1940 году, был прогерманским и антибританским. Когда британцы начали бомбить цели в оккупированной части Франции, пропагандистская машина Виши напомнила своим гражданам об исторической вражде, которая веками существовала между Великобританией и Францией. Это было народное предубеждение, которое нетрудно было разжечь, и не мало людей во Франции стали воспринимать самолеты союзников, бомбившие их страну, как врага. Была проведена прямая линия между современной ситуацией и такими событиями, как казнь англичанами Святой Жанны, произошедшая 500 лет назад.

После освобождения Франции союзниками в 1944 году по стране прокатилась волна ярости против всех, кто сотрудничал с немцами или даже входил в правительство Виши или был с ним связан. По оценкам, в первые месяцы после освобождения было проведено до 9 000 казней подозреваемых в предательстве и связях с немцами. Естественным следствием этого стало то, что никто не хотел быть услышанным в поддержку тех взглядов, которые высказывали те, кто стоял у руля в Виши. Это неудивительно, ведь правительство этой страны, помимо прочего, было причастно к депортации 76 000 евреев в лагеря уничтожения в Польше. Поскольку одной из вещей, которые Виши так яростно осуждал, были бомбардировки союзников против целей на французской территории, это мнение тоже стало запретным. В то время, когда тысячи людей выслеживались и расстреливались по малейшему подозрению в сотрудничестве с немцами или поддержке режима Виши, нетрудно понять, как сильно люди должны были волноваться после оккупации, чтобы не быть услышанными в пропаганде провишистских настроений.

Избегать темы массовых убийств французского гражданского населения дружественным огнем было привычкой, которая сохранилась надолго после того, как закончился страх предстать перед судом в качестве коллаборациониста. Однако, хотя никто не говорил о таких вещах вслух, любая страна, на которую было сброшено более полумиллиона тонн бомб, в результате чего погибло более 60 000 мирных жителей, должна была затаить некоторую обиду на тех, кто за это отвечал. Это, безусловно, произошло с Британией через много лет после окончания Блица, и это случилось во Франции.

Следует всегда помнить, что не только Британия, но и Америка причинила Франции столько смерти и разрушений, и это оказало пагубное влияние на отношения Британии с Европой после окончания Второй мировой войны. Когда в 1961 году Великобритания впервые попыталась присоединиться к Европейскому союзу, или Общему рынку, как он тогда назывался, ее просьба была решительно отклонена тогдашним лидером Франции Шарлем де Голлем. Причина отказа де Голля была проста: он считал, что Великобритания не была по-настоящему привержена идее стать частью Европы и предпочитала быть частью американской сферы влияния. Только в 1973 году, спустя почти 40 лет после событий, последовавших за высадкой в Нормандии, Великобритания наконец вошла в Европу. Конечно, в связи со ссорой вокруг Brexit старая напряженность вновь дала о себе знать, и в последние годы французы стали чуть меньше стесняться упоминать о роли Великобритании в бомбардировках их страны. Можно предположить, что если и когда Британия окончательно выйдет из Европейского союза, сдержанности в этом вопросе станет еще меньше, и инциденты с дружественным огнем, о которых мы рассказывали в этой главе, станут частью истории, а не будут замалчиваться как нечто, о чем обе страны предпочли бы забыть.