– Я знаю, что виноват перед тобой.

– Правда?
– усмехаюсь, чувствуя, как внутри разгорается искра.
– Потому что мне не показалось, что ты чувствовал вину. Мне показалось, ты даже гордился! Ну да, отвергнуть саму спасительницу Эльгеры - дорогого стоит. А ты, судя по её словам, только этим и занимался.

– Слушай, леди заговорщица. Да, когда я соглашался на сделку, то думал, что всё срастётся иначе. Я обещал попробовать, верно? Но Тьма побери, ты видела, какая девчонка. А потом, уж извини, ты недавно назвала меня прекрасным человеком. И это слегка вскружило мне голову, заставило думать, что, может, не стоит посвящать жизнь тому, чтобы обманывать женщину.

Взгляд парня продолжает колоть. И хотя уголок его губ дёргается, мне ни капли не смешно.

– А ты после двух этих щедрых слов окончательно забыл, какую девицу соблазняешь? Решил отблагодарить меня поцелуем и стал угрожать Алистеру дуэлью?

Фрей наконец отпускает меня. Встаёт.

– Тебя оскорбляет, что я хотел за тебя заступиться?
– Слова про тхаров поцелуй он начисто игнорирует!

– Меня оскорбляет, что я предложила тебе возможность века. Пошла на поджог академии, чтобы всё устроить! Но оказалось, что молодая и прекрасная спасительница Эльгеры недостаточно хороша для Фрея Лотера, ему жаль разменивать себя на такую глупость!

– А знаешь, что оскорбляет меня?
– Парень вдруг разворачивается на каблуках, гневно двигается в сторону.
– Когда высокомерная магичка уверяет, что меня не презирает. Но все её действия твердят об обратном. Она ждёт только, что я буду врать, подслушивать и обманом соблазнять девиц. Что я затащу в постель иномирянку, с которой у меня нет ничего общего, а потом мы принесём брачные клятвы и пустим жизни друг друга под откос. Вот что, тхар побери, слегка оскорбительно!

Во мне тоже закипает кровь. Я встаю. Делаю несколько шагов к письменному столу, ставлю на него бокал и гневно разворачиваюсь.

– Что, правда? Так это я обошлась с тобой недостаточно нежно? Душа моя, да я хотя бы обговорила всё на берегу! А ты два с половиной месяца морочил мне голову, в тайне пуская под откос мою жизнь!

После разговора с Алистером мне казалось, что все чувства просто выжгло. Что я испытала столько боли и отвращения, что в сердце больше не осталось живого места. Что я буду теперь пустой.

Но всего несколько минут этого разговора - и внутри снова разгорается пламя.

Фрей тоже разворачивается. Голубые глаза сверкают.

– А может, ты сама наплевала на свою жизнь, когда вышла замуж за придурка? Который каким-то - я не знаю, тхара ради, каким!
– образом убедил тебя, что ты не красива, не умна и не талантлива?!

– Прекрасно!

Фрей запрокидывает голову, запускает руку в волосы. Снова резко двигается - теперь ко мне. Оказывается рядом в несколько шагов.

– Я не обвинить тебя пытаюсь. Я хочу сказать, что ты гораздо лучше девчонки и только полнейший идиот предпочтёт её тебе!

Я останавливаю десяток гневных возражений на языке.

Замираю.

Смотрю на парня - наверное, надо сказать, что крайне недоверчиво, но я понятия не имею, как это выглядит со стороны! Я вообще внезапно мало что понимаю. Пальцы впиваются в стол за спиной, а Фрей шагает ещё ближе, встаёт практически лицом к лицу со мной.

– Ерунда, - пытаюсь возразить.

– Ты хоть представляешь, насколько ты привлекательная?
– говорит он как-то совершенно по-другому.
– Умная и красивая? Смелая?

– Только не говори, что ты…

Его рука ложится мне на затылок. И когда я думаю, что он сейчас снова меня поцелует, он вдруг обнимает меня.

Просто. Крепко. Будто это самое естественное действие на свете. Обхватывает мои плечи и голову, немного зарывается в волосы, прижимается телом.

Это чушь!

– Ты нравилась мне ещё до сделки.
– Слова звенят в тишине. Остаются огненным паром в моих волосах.
– Я видел тебя - на балах, в свете. Ты давно мне нравилась.

Это же наглое враньё.

– Зачем ты врёшь?

– Я согласился на твою затею, потому что она казалась такой подходящей. Сделать что-то скандальное, порочное… в приятной компании. И в то же время, быстро нашлось то, чего я не ждал. Мне пришлось снова призывать свет, взяться за меч. И помогать тебе казалось правильным. Мне нравилось это чувство. Ещё больше - наши встречи. И когда я понял, что на девчонку мне плевать, всё равно остался. Но Тьма побери, ты правда удивлена?

От бархатного тона не остаётся и следа. Его голос - звенящий, напряжённый, как единственная струна на восточном инструменте. Другой. Я упираюсь парню в плечи, ещё пытаюсь не верить и смотрю на него… то ли как в пьяном бреду, то ли впервые по-настоящему трезво.