— Как ты исправил и наладил жизнь своей предыдущей невесты? Или она была твоей женой? Я ведь даже не знаю, какая я у тебя по счету. Может, ты серийный вдовец. Что-то подобное я уже слышала о мужчине с длинной темной бородой. Что же случилось с его женами? — я задумчиво постукивала пальцем по подбородку. — Ах да, кажется, они все мертвы.

— Это не имеет никакого отношения к… — сверкнул глазами Лаэрт. Голосом его можно было заморозить четырех огнедышащих драконов и еще бы осталось. Кажется, я действительно задела его за живое, но остановиться я уже не могла. Меня он тоже задел. Я била в ответ и била как умела.

— А, по-моему, имеет. Знаешь, как говорят: хочешь узнать будущее, посмотри на бывшую своего мужа. И что-то подсказывает, что она не в лучшей форме. Я очень благодарна тебе за предложение, но у меня масса дел. Надо посмотреть, как там моя брюква, составить список покупок.. Да, нужна краска — перекрасить двери и стены. Да и о фураже позаботиться стоит.

— Лестерус тебя забери, послушай, Эйлин! — взревел муж, вскакивая на ноги. Его очевидно ограниченное терпение, кажется, подошло к концу. — Я вовсе не…

— Не намерен причинять мне неудобства, травмируя мой тонкий музыкальный слух, — невозмутимо закончила я. — Замечательно.

Еще пару недель назад я и подумать не могла, что отвечу так собственному мужу. Впрочем, не предполагала я и что обзаведусь таковым. Сегодня же я целилась в немногочисленные больные места, которые успела у него заметить.

— Разве ты не хочешь покончить с этим? — он обвел рукой дом и все мои владения. — Эта жизнь не для тебя. Знаю, я был не лучшим мужем, — он зарылся пятерней в свои темные волосы, — но я готов выполнить свои обязательства и обеспечить тебе достойное существование.

— Очень щедро, — с неприкрытым сарказмом ответила я.

Вид у мужа сразу стал такой, словно он мучился от зубной боли. Неделю.

— Эйлин. Я всего лишь пытаюсь…

— Солнце высоко, а мне пора заняться делами.

***

Ничто не задевает мужское самолюбие сильнее, чем осознание того, что женщина в помощи не нуждается. Стоило мне взяться за уборку сарая, как Лаэрт тут же вспомнил, что он владеет магией и предложил свою магическую помощь.

— Это очень легко делается при помощи заклинаний, знаешь ли.

Он стоял, прислонившись к дверному косяку, и его силуэт на фоне проема казался черным. Он не выглядел больше ни больным, ни уставшим. Не казался он и умирающим.

— Бибиди-боббиди-бу? Пожалуй, воздержусь, господин чародей. Вы мне в конце концов не мать, не сестра и не любовница.

И ради этого человека я собиралась идти в посудомойки к Дроздобороду?

— Я тебе муж, если ты не забыла. Единственный и неповторимый. Мы давали клятвы. Помнишь? Священник, зал с такими нелепыми желтыми стенами, твой отец. Церемония была довольно скомканной, но мы могли бы повторить, если хочешь.

— Пожалуй, воздержусь, — повторила я. Так, а это у нас что? Похоже на какую-то странную..

— А заклинание? Глупо делать все вручную, если можно…

— О, глупо? Глупо было бы принимать от тебя помощь, не зная, что ты потребуешь взамен. Хватит с меня героев, бросающихся на выручку прекрасной даме.

Большей идиоткой я себя давно не чувствовала. Помчалась на выручку магу. Может, ему и отвар никакой не нужен был? Может, он просто играл со мной в кошки-мышки? Дроздобород же тоже, помнится, разыгрывал из себя галантного кавалера, пока не показал свое истинное лицо.

Остаток дня я старательно игнорировала мужа. Его это, казалось, сперва озадачивало, а спустя пару часов он, словно бы, пришел к какому-то выводу и перестал обращать на меня внимание. Вечером он молча уступил мне кровать, улегшись спать у ласточкиного сарая прямо на траве. Возможно, он применил какие-то чары. Возможно, нет. Я не знала и знать не хотела. Все, чего я хотела, это чтобы меня оставили в покое. Чтобы все убрались из моей головы.

Подобное ощущение накатывало на меня редко, но оставляло лишь опустошение, которое не заглушить ничем. Кажется, в прошлый раз со мной такое было когда я поссорилась с Дигланом. Я только вернулась со свадьбы принцессы Зубелии и была невероятно воодушевлена увиденным. Диглан моего восторга не разделял, поскольку испытывал отвращение к политике принцессы. Слово за слово, мы поругались. Хорошо помню это ощущение. Он ушел из моих комнат, а я осталась. Сначала злилась. Ужасно злилась, просто в ярости была, а потом… потом не осталось ничего. Ни злости, ни обиды, ни раздражения, ни досады. Просто пустота.

Вот и на сей раз: я ходила, занималась домашними делами, но все, чего мне хотелось — остаться одной и свернуться в клубочек под одеялом. Я устала разбираться, где правда, а где ложь. Устала пытаться помочь и выбирать, должна ли я бежать или помогать. Все это не для меня. Я простая принцесса, не созданная для приключений. Я принцесса, выросшая с некомпетентными няньками и министрами, которых видела куда чаще, чем собственного отца. Эти люди, ожидающие в приемной моего вечно пропадающего на охоте отца, сделали меня той, кем я стала. Сами того не ожидая, они вселили в меня мысль о том, что если правила неправильные, следовать им не нужно. Наверное, это все влияние министра сельского хозяйства. Он любит обходные пути. Вот только я не профессиональный политик, а жалкая принцесса-недоучка. И разбираться, кто такой мой муж, сегодня не хочу.