– Ты же маг. Наверняка в арсенале твоих чар есть какое-нибудь заклятье, которое может наделить тебя способностью говорить, не открывая рта.

Тот лишь развёл руками и отвечал, что ему такое неизвестно. Он – преимущественно маг земли, но, помимо неё, обладает властью и над другими сферами. Однако эти знания не позволяют ему говорить с закрытым ртом. Тогда я ему сказал:

– Я только могу произносить слова странным образом, а ты вообще владеешь магией.

– Да, ты прав, я обладаю магией. Мы все тут обладаем магией. И всё же, несмотря на это, мы не можем одолеть наши врагов.

После этого из его уст полилась история о том непослушном наследнике и ответственной сестре, которую мне уже довелось услышать от двоих чародеев-попутчиков. Пока он изливал этот рассказ, я следил за его сознанием и понимал, что эти воспоминания были живыми. И в этом я видел ещё одну странность. Получается, достаточно продолжительное время отражённый народ существовал спокойно там, где он существует сейчас. Успел появиться наследник, достигнуть возраста, который позволял ему занять престо правителя, умер отец, истинный наследник скрывается, его сестра какое-то время правит страной и завоёвывает уважение собственного народа. И только потом являются мечники, которых Лаодим описывает как неких тёмных и пугающих безликих воителей, кого не берёт никакая магия. И они явно подчинены этому Лагрезу. Что ж, в таком случается получается, что сейчас Лаодим и его народ воюют не с теми, чьим отражением они являются, а с какими-то другими людьми. Да, зентер говорит, что они похожи на людей. Значит, Лагрез заручился чьей-то поддержкой со стороны. Во всём этом сумбуре можно упустить из виду один очень важный вопрос – куда делись те, кого отразило это зеркало? Конечно, разораду неизвестны свойства этого артефакта, однако, если предположить, что Лагрез каким-то образом задействовал зеркало во второй раз, и эти тёмные порождения – те, кого предмет отразил сейчас, то почему не исчезли Лаодим и остальные чародеи? А, если зеркало не заменяет отражённых на отражение, тогда где же те, кто были до чародеев? Что ж, мне предстоит это выяснить. И, если Лагрез использовал зеркало, то оно сейчас находится у него. Нужно добраться до этого человека, одержать над ним победу и решить, что делать с этим тёмным отражателем.

Так мы просидели в его доме до сгущения сумерек, обсуждая различные аспекты ведения этой войны. А, когда слова закончились, я заметил, что здесь, в южной части Морлании, на удивление мирно, как будто бы никакой войны и нет. Лаодим согласился и посетовал на то, что на севере, где пролегает граница боевых действий, не так спокойно, как тут. Поэтому здешним людям сильно повезло, что они ещё не вкусили всех тягот жутких сражений. Он настроился всеми силами удерживать врагов от вторжения в эти края. И вот, наконец, у меня подвернулась возможность спросить у Лаодима, когда мы двинемся на передовую. Тот, в отличие от молодого человека, который выложил передо мной все планы близкого друга Эвелины, сказал, что у него в Ларбитании осталось кое-какое незаконченное дело. Как только он его завершит, мы сможем отправиться в Город-авангард, чтобы я предстал перед вираном, и она распорядилась, как использовать мою силу и мой меч в этой войне. Я же отвечал ему, что тогда поброжу по городу, осмотрю окрестности, понаблюдаю за людьми. Лаодим спросил, как же он меня найдёт среди других, когда настанет время отправиться в путь. Мой ответ его немного удивил:

– Ты же маг земли. Используй свою силу. Не знаю, спроси у земли, где находится тот, у кого поступь тяжелее всех в этом городе, ведь здесь, кроме меня, никто не носит латных сапог.

Тот немного замешкался, потому что не умел этого. Однако всё-таки согласился со мной. После чего я покинул его дом. Стояла ночь.

Несмотря на опустившуюся тьму, людей по улица ходило предостаточно. Детей не было, потому что они уже спят. Но и лиходеев я не встречал. Люди просто прогуливались по ночной Ларбитании. Я специально сосредоточился на том, чтобы искать в сердцах этих существ пороки, однако их не было. Ни в ком. Абсолютно ни в одном из людей, что проходили мимо меня, я не видел нечестия, хотя город наполнялся простыми людьми, когда как чародеи сейчас находились на передовой. А это значит, что магия не оберегала их разумы от греховного образа мыслей. Но в то же самое время было заметно, что их достаточно легко склонить ко греху. Это никуда не делось. Основа была, но не было самого действия. Получается, будет достаточно, чтобы какая-нибудь незначительная частичка, какая-нибудь искорка порока проникла в их разум, и она станет разрастаться. Нет, конечно, их безгрешность объяснима тем, что они существуют всего-навсего полжизни. Но почему же в тех нарисованных воспоминаниях, которые они получили искусственны путём, не было заложено греха? И почему ни у кого за этот пусть даже и небольшой для человечества срок существования, но уже достаточно большой для человека ни у кого не зародилось даже мыслишки, чтобы солгать, украсть, убить или совершить блуд? Да, нечестие и грех необъяснимы, у них нет никакой закономерности. Ну, разве что кроме одной – чем меньше на грехи устремлены мысли, тем меньше вероятности поддаться хотя бы одному из них. И у этих людей, на удивление, это пока что получается очень даже хорошо.

Они подходили ко мне, осматривали моё оружие, интересовались, что это такое. И я объяснял им, показывал, рассказывал. Чистые разумы, чистые сердца. Их не за что было предавать смерти. Люди, которые жаждали знаний, которые искали направление. Но я пришёл сюда не за этим, хоть мне и пришлось пробыть в Ларбитании множество восходов и закатов. Им ещё предстоит научиться быть настоящими существами. И остаётся лишь надеяться, что им достанет понимания, и они увидят ловушки греха, чтобы остаться достаточно непорочными.

Я несколько раз возвращался к Лаодиму, чтобы узнать, не закончил ли он свои дела в этом городе, чтобы мы уже могли отправиться в Авангард. Но нет, как однажды он мне всё-таки рассказал, гонец, который должен принести сведения из вражеского оплота, всё ещё не дошёл до Ларбитании. Он, конечно, предполагал не самый удачных исход этой миссии, однако пока что ещё надеялся на лучшее, просто юноша в пути. Но по прошествии достаточно длительного времени друг вирана всё-таки понял, что донесения он так и не увидит, а потому решил выдвигаться.

Как оказалось, те самые вещи, за которыми Лаодим приехал домой, это целая повозка, заполненная самыми разными зачарованными артефактами. Магия в них вложена так себе, однако для местных чародеев даже самый незначительный прирост их силы будет всё равно ощутим. Тут были, естественно, посохи, усиливающие конкретные сферы магии; мантии, обладающие такими же свойствами; различные ботинки, увеличивающие скорость передвижения и высоту прыжка; перчатки, наделяющие носителя телекинезом и бронёй от физических повреждений; подвески с самыми разнообразными эффектами; кольца и тиары. Всё это не сковывает движений и не мешает производить чары. Хотя Лаодим сказал, что саму Эвелину охраняют специальные латные чародеи, которые малоподвижны и обладают скупым магическим арсеналом. В наступлении этих, как говорил зентер, звенящих образин использовать нельзя. Но их вирана они защищают хорошо. Наколдуют на себя самые разнообразные защитные заклятья и кидаются наперерез вражеским мечам. И владычице никакого вреда, и они сами целы и невредимы. Лаодим говорил, что наступательных чародеев пытались облачить в латы и научить сражаться таким образом, однако всё было безрезультатно. Мало того, что весь этот металл носить на себе не могли они, так ещё и резко ухудшалась эффективность их чар. Они постоянно промазывали, часто не могли нормально материализовать свои даже самые излюбленные сферы магии. Да и в общем, было видно, сила их падала. Так они станут лёгкой добычей для противника. Уж лучше пусть легко погибают в бою, но делают хоть что-то, чем просто погибают, будучи не в силах сделать вообще ничего. И вот, после того как пара лошадей была запряжена, а повозка готова к отбытию, мы, наконец-то, отправились в путь. У меня тут же возник вопрос, который поспешил задать ему:

– А нельзя ли весь этот груз как-нибудь переправить в Авангард за одно мгновение с помощью магии?

Попутчик лишь тяжко вздохнул и ответил:

– Я тоже много времени думают об этом и пытаюсь отыскивать различные способы, но пока что безрезультатно.

– Но ведь ты же маг земли. Прикажи своей стихии проглотить все эти артефакты, а после выплюнуть их там, где нужно.

– Ты так говоришь, будто бы это просто. Если бы мы так умели, то давно закопали всех своих врагов и больше не вспоминали о них, - чуть помолчав, он добавил, - Магия имеет ограничения, понимаешь? Не получится использовать её так, как тебе хочется. В отличие от боевого ремесла, где никаких ограничений нет.