Тут не было ни каменных, ни деревянных построек, а только несколько шатров, за то здесь имелась двойная каменная стена, даже ещё более мощная, чем в торговом городе. Находились тут исключительно чародеи, поэтому в еде, воде и крыше над головой никто в Авангарде не нуждался. Да, их тут было много, очень много. Ими были усеяны все две стены, с которых они несли свой неусыпный дозор. Ими была усеяна вся территория этого поста. Несколько стражников встречали нас у ворот. Лаодима узнавал каждый. А вот в отношении меня были вопросы. И, когда зентер говорил, что я первый мечник из другого мира, они поддавались изумлению и спрашивали друг друга, когда это Эвелина успела сделать это. У этих стражников мой проводник спросил, где он сможет найти вирана. Они указали на самый большой шатёр. И мы двинулись туда.

Я осматривал всех чародеев, которые тут находились, и видел, что они были очень слабы и неопытны. Встречались тут, конечно, и более-менее сильные маги, но количеством очень малы. К примеру, трое таких сейчас стояли перед большой шеренгой и пытались обучать всех, кто в эту самую шеренгу входил. Я пытался представить, насколько они сильны, однако тут и не нужно было видеть внутренние сущности, чтобы понять: эти так называемые «чародеи» с помощью своей магии даже пылинки с земли поднять не смогут. Что-то мне подсказывало: Авангард стоит не за счёт этого самого тёмного отражения Лагреза. Я даже спросил Лаодима, как давно вражеские воители пытались штурмовать их. Тот ответил, что этого не случалось уже достаточно давно, так что магические предметы, которые мы с ним везём, будут очень и очень кстати. Он остановил повозку рядом с троими учителями, и те тут же принялись её разгружать. Мы с ним покинули свои места и под изумлённые взоры чародеев направились в самый большой павильон.

Изнутри доносился как-то писклявый мальчишеский голос, как будто бы в палатке находился ребёнок. Когда мы оказались там, то увидели троих. Молодую девушку с каштановыми волосами, облачённую в белую мантию, а в руке у неё был посох. То самое чёрное отражение Лагреза – воитель, словно бы покрытый тенями, на ремне которого висели два одноручных меча. А последним обитателем этой палатки был гном. Причём не просто гном в привычном понимании – коренастый бородач, но молодой, безбородый, совсем ещё юный, но уже носивший на себе мантию рунного жреца. Именно он сейчас разговаривал своим писклявым голосом. Эвелина и этот гном Шикигам стояли друг напротив друга, склонившись над картой местных земель. Тёмный мечник стоял чуть позади вирана. Однако, стоило нам показаться в проходе, как он почувствовал нас и обернулся. Я шагал за Лаодимом, который смело шёл вперёд, даже несмотря на то, что тёмный брат Эвелины разворачивался к нам лицом, готовый при любом намёке на опасность вступить в бой. Тут же замолк военный советник вирана, подняв свой взгляд от карты и рассматривая нас. Повернулась и Эвелина. Задумчивость с её лица тут же стёрлась, обратившись смесью радости и недоумения.

– Лао? – то ли с вопросом, то ли с радостью обратилась она к своему другу, - Как я рада тебя видеть. А кто это с тобой?

В тот же миг и на лице моего проводника стёрлось его прежнее выражение радости, став изумление:

– Как это кто? Воин из другого мира, которого ты собиралась призвать на помощь нам.

Повисло небольшое молчание, и чародейка отвечала:

– Правда? Странно. Я это сказала лишь от отчаянья. Потому что не была уверена в существовании других миров. А уж тем более не знаю, есть ли способ призвать славных героев.

Зентер немного с трепетом поглядел на меня и задал вопрос:

– Но если ты пришёл сюда не на зов Эвелины, то как ты тут оказался?

Переведя взгляд с Лаодима на Эвелину, я отвечал:

– Это правда, я – воин. И даже правда то, что я пришёл к вам из другого мира. Но лишь по причине того, что я узнал о существовании зеркала тьмы. Я пришёл, чтобы остановить его действие.

Повисло небольшое молчание, однако в этой тишине сейчас громче всех было возмущение Шикигама. Я взглянул на него. Да, этот гном не был отражением. У него имелась долгая память, не нарисованная как будто бы для предисловия к книге. Всё, что он помнил, было его жизнью. Таились в нём также и пороки. Да, присущая гномам жадность и зависть, но также неоправданная ненависть. Ненависть ко всем, кто здесь присутствует, как будто бы они все – его личные враги, хотя он является одним из них и выступает на стороне чародеев. А ещё в нём была вина, огромная и необратимая. И, как будто бы этого мало, он имеет прямое отношении к тому, из-за чего как раз таки началась вся эта война между чародеями и тёмными воителями. Увидев, как я пристально рассматриваю Шикигама, Эвелина спросила у своего советника, знаем ли мы друг друга. Но тот лишь ответил:

– Я впервые вижу его и, если честно, больше не хочу видеть никогда. Эвелина, ты должна выдворить его отсюда. Мы справимся сами.

– Почему ты мне предлагаешь это, рассказать не хочешь?

– Просто я его насквозь вижу. Лучше послушайте моего совета.

Я ничего не говорил, потому что видение будущего показывало, что уйдёт как раз таки он. Чуть помолчав, виран ему отвечала:

– А вот я хочу, чтобы он остался.

– А я настаиваю на том, чтобы он ушёл. Нам не нужна поддержка самозванца. Мы справимся и без него.

– Правда? А почему тогда мы не справились без него ещё в прошлый раз? И позапрошлый? Почему мы сейчас сидит тут, в Авангарде, а не в Каэлине?

– Просто нужно время и планирование.

– Шикигам, ты мне ответь, сколько ещё моих людей должны отдать свои жизни, прежде чем настанет нужное время и мы спланируем все действия правильно? Знаешь вообще, что мне кажется? Ты специально растрачиваешь наше воинство, чтобы дать дорогу этим тёмным. Ты предатель!

Да, говорить грозные вести она не умела. Несмотря на то, что виран была серьёзна в своих словах, никто и не подумал, будто бы она и в самом деле считает так. Шикигам, правда, всё равно заставил себя оскорбиться и со словами «Тогда сама разбирайся со своей этой войной!» покинул шатёр. Когда мы остались вчетвером, девушка с облегчением выдохнула:

– Давно пора было это сделать. И почему я всё время его терпела? Лаодим, теперь ты – мой военный советник.

Чародей от услышанного даже потерял дар речи и пропустил мимо ушей то, что ему говорила сейчас владычица. Подхватив её слова, он спросил:

– Ты правда его сместила? То есть он теперь не будет присутствовать на планировании наступления?

– Всё именно так. Почему это тебя так удивляет?

– Просто ты не пойми неправильно. Мы все видели, что этот Шикигам больше вреда приносит, чем пользы, однако ты его держала при себе. Мы уж подумали, что ты видишь больше нас. А тут, оказывается, ты давно уже планировала сместить его.