— Явился ли ты, Хакон Зеленый Кулак, сюда сегодня по своей воле?

— Ничто не удержало бы меня.

— Намерен ли ты принять эту женщину в жёны, связать с ней свою судьбу и посвятить ей все грядущие дни?

— Да. Я принадлежу ей с первой встречи.

Толпа умилилась, рассмеялась и зааплодировала.

— И клянёшься ли ты, Хакон Зеленый Кулак, в верности Дарроуленду, его сюзерену Меррику Дарроу и наследнице Эйслинн Дарроу?

— Да.

— Обещаешь ли отдать за неё жизнь, служить ей и поддерживать её правление?

— Всем, что я есть.

Лорд Меррик одобрительно кивнул и достал из кармана синюю полосу бархата. Хакон и Эйслинн подняли соединённые руки, и её отец бережно обернул ткань вокруг них, завязав концы небольшим узлом.

— Связаны вместе, соединены вместе, едины отныне.

Эти слова впечатались в душу Хакона, выбив из него дыхание. Облегчение, трепет, любовь — всё смешалось в нём, пока перед глазами оставалась только она.

Она моя.

— Объявляю их мужем и женой — и вашим будущим Сюзереном и Лордом-Консортом. Что скажете?

— Мы принимаем их! — воскликнул народ Дарроуленда.

— Тогда перед вашим народом произнесите обеты и скрепите их.

Хакон притянул свою пару ближе, прижав их связанные руки к груди — туда, где сердце отбивало нежный ритм. Свободной рукой он обвил её талию, жажда ощутить её. Тысячи глаз наблюдали за ними, но лишь её близость удерживала его в настоящем.

— Сначала ты стал моим другом, — проговорила Эйслинн, слёзы сверкали на ее ресницах. — Ты всегда видел меня настоящую. Твоё терпение, твоя доброта, всё, что ты собой представляешь — это дар. Дар, который я буду беречь все оставшиеся дни. Немногим выпадает счастье выйти замуж за друга, но сегодня я — самая счастливая женщина.

Толпа взорвалась восторженными криками, но Хакон едва слышал их. Его уши звенели не от шума толпы, а от её обета.

— Я пришёл в Дарроуленд в поисках новой жизни. Дома и семьи. Думал, знаю, чего хочу — пока не увидел тебя. Вопреки здравому смыслу, я надеялся на невозможное. Не смог отказаться от тебя тогда — не смогу и теперь. Ты превзошла все мои мечты — ты стала всем. И я посвящу жизнь, чтобы отплатить тебе тем же.

Склонив лоб к её лбу, он прошептал в губы:

— Я твой, виния.

Он поймал её губы в поцелуе, скрепляя обещания. Вокруг толпа ликовала, выкрикивая их имена и поздравления. Двор дрожал от топота и аплодисментов, и Хакон чувствовал — эта буря эмоций рождена искренней любовью к Эйслинн.

Он понимал их — ему повезло с ней так же, как и Дарроуленду.

?

Эпилог I

?

Шесть месяцев спустя

Эйслинн в шутку заткнула уши ладонями и рассмеялась, пока Сигиль заводила свою шумную семью на очередную громкую песню. Дом гудел от восторга после удачной сделки Эйслинн с вождём Кеннумом, и Сигиль была в настроении праздновать.

Хотя Сигиль редко нуждалась в поводе для праздника.

С момента их первой встречи перед свадьбой Эйслинн мгновенно прониклась симпатией к этой громогласной оркцессе. Они были противоположностями во всём, но блестяще находили общий язык.

Сигиль постоянно распевала песни — старинные баллады, морские шанти и собственно сочинённые рифмы. Её восьмилетние двойняшки, прелестные девочки, были в бесконечном восторге. Супруги Сигиль, Хальстерн и Вигго, делали вид, что ворчат и закатывают глаза, но Хальстерн часто подпевал вполголоса, а Вигго отбивал такт ногой.

Эйслинн переглянулась с Хаконом, и они рассмеялись, наблюдая, как Сигиль размахивает руками и поёт во всю глотку.

— Весь Калдебрак наверняка слышит, — усмехнулся Хакон. — Может, в этом и был замысел.

Такой разгул стал достойным завершением успешных переговоров с вождём Кеннумом и их последней ночи в горном городе.

Визит в Калдебрак готовился месяцами. Сигиль не забыла обещания Хакона привезти свою новую пару и после свадьбы отказалась покидать Дундуран, пока они оба не пообещали навестить её в течение года.

Эйслинн сначала сомневалась, но любопытство перевесило — ей хотелось увидеть орочий город и мир за пределами своих земель. С одобрения отца между Дундураном и Калдебраком завязалась переписка об официальном визите.

На получение разрешения ушло время. Король Мариус ответил резким отказом, но королева Игрейн дала своё согласие, позволив Эйслинн вести переговоры с Калдебраком от имени Дарроуленда.

Одна лишь мысль о королевском письме заставляла Эйслинн светиться от гордости — Игрейн доверяла ей! Их переписка постепенно переросла в дружбу, и Эйслинн с нетерпением ждала момента, когда сможет поведать королеве о своих достижениях.