Что я могу сказать? Только пожать плечами.

— Отпустите меня в сад. Я вернусь.

Спустя час я уже трясусь в телеге. Зажав в зубах соломинку, мечтательно смотрю в ярко-голубое небо с облачками. После каменных катакомб замка, этот мир уже кажется мне жизнелюбивым и радостным. Над моей головой иногда щёлкает хлыст и раздаются понукания возницы.

Ну вот, всё обязательно наладится. Я пытаюсь примоститься поудобнее, чтобы придумать какой-нибудь план.

— А ну, тпруууу…

Телега резко останавливается, и я ощутимо стукаюсь затылком о бортик.

— Ты что! Давай осторожней! — Кричу вознице.

Лошади фыркают и бренчат сбруей, заглушая другие звуки. Кучер, слегка качнув телегу, спрыгивает на землю. С кем-то разговаривает.

Приподнявшись на локте, поднимаю голову и тут же, крепко зажмурившись, опускаю её обратно.

Меня словно окатывают ушатом ледяной воды. Всё тело покрывается мурашками, и это не от холодного воздуха.

Возница, сняв шляпу, вежливо разговаривает с Эдгаром Вэллиаром, восседающим на красивом белом жеребце.

Стараюсь не шевелиться и замереть, мечтая овладеть искусством телепортации и провалиться под телегу. Но я чувствую, он знает, что я здесь.

Даже не просто чувствую, я уверена в этом!

Сердце колотится так, что, кажется, его стук слышно на расстоянии метра.

— Куда это ты направляешься? — Знакомый баритон с хрипотцой совсем рядом со мной. И мне хочется завизжать, чтобы заглушить его слова и не слышать больше никогда — Может быть, подвезти? Со мной быстрее!

14. Вперед!

— Лорд Вэллиар? — в удивлении приподнимаюсь на локтях. Мышцы рук предательски подрагивают, но я стараюсь не показывать своего смущения.

Задрав голову, испуганно мажу взглядом по высоким скулам, нахмуренным бровям.

Главное, не смотреть в его бесстыжие колдовские глаза. Поэтому концентрируюсь на ладных икрах, обтянутых голенищами высоких сапог. Они прямо передо мной. Можно дотронуться рукой.

Сглатываю и опускаю ресницы.

— Повторяю вопрос, подвезти? — Холодный голос, в котором сквозит пренебрежительная усмешка. — Умеешь ездить?

Не больше секунды ушло у меня на принятие решения. Молча подгибаю ноги, мысленно поблагодарив местную моду за длинную юбку, и поворачиваюсь к дракону спиной.

Наверное, при виде господина, нормальная лумьенка должна кубарем скатиться с повозки, распластаться ниц и поцеловать пыльную обувь или грязное копыто его коня.

Но я лишена сословных предрассудков. И я вижу перед собой не величественного эрла, а презренного насильника.

Не очень изящно из-за неудобного платья, зато быстро, перелезаю на козлы, и сажусь на место возницы. Беру в руки брошенные им поводья.

Возница сам виноват! Нечего было слезать и пресмыкаться перед господином.

— Эй, что ты делаешь? — Кричит пожилой мужчина, который до этого управлял повозкой. — Эрл, прикажите ей…

— Кто встал, место потерял, — цежу сквозь зубы и дергаю поводья. — Н-н-оооо, пошли мои хорошие!

Две кургузые лошадки прядут ушами и неохотно делают шаг вперед. Поскрипывая, повозка трогается, постепенно ускоряясь.

Возница пытается схватиться за борт и запрыгнуть на ходу, но куда ему… Скоро его возмущённые крики остаются позади. А вот топот копыт становится только громче.

Кажется, лорд Вэллиар не намерен оставить меня в покое.

— Куда ты собралась? — Эдгар, поравнявшись с моей повозкой, неспешно шагает рядом. Для его огромного белоснежного коня — это не скорость. Конь недовольно косит на меня глазом и брезгливо фыркает.

— У меня куча дел, благодаря вам, эрл. — Гордо выпрямляюсь, не сводя взгляд с дороги. Конечно, пока мне далеко до амазонки, управляющей боевой колесницей, но получается вполне неплохо. Во всяком случае, лошади бегут трусцой и слушаются. — Простите, нужно успеть сделать все дела, а то пострадают ни в чём не повинные люди.

— С чего бы это?

— С того, что вы мне мстите. А пострадать могут другие. — Я не поворачиваю голову к наглецу, увлеченная новым для себя занятием.

— Не много ли думаешь о себе? С чего мне тебе мстить?

Мои нервы на пределе. За последние дни я получила несколько минут отдыха в этой раздолбанной телеге. И даже их у меня нагло отняли!

— Ах вот как! — Не выдержав, ослабляю поводья и поворачиваюсь к нему. — Вы — наглый и бессовестный насильник! Скольких девушек вы обесчестили в желании продолжить ваш великий и славный род?