– А в-четвёртых, – дрожащим голосом добавил мальчик, – это моя мама. Она пропала пару лет назад, а теперь пришла. Мам, – с мольбой и надеждой поднял он на меня взгляд, – разве ты меня не узнаёшь?

Из-за всего происходящего я испугалась, что совсем потеряю связь с реальность, ведь даже начала сомневаться, правда ли я не имею отношения к этому ребёнку…

Но, нет, я ведь хорошо помню свою жизнь до этого странного, похожего на сон, происшествия.

– Прости, – отрицательно покачала я головой, – ты обознался.

– У твоей мамы, Арго, шрам был на щеке, помнишь? А у этой ничего нет, – раздался мальчишеский спокойный голос за спинами остальных и все расступились, пропуская ко мне рыжего, как пламя, высокого паренька с перевязанной какими-то тряпками рукой. Он печально, но ободряюще улыбнулся Арго. – Да и моложе она… – окинул меня оценивающим, слишком взрослым и мудрым для ребёнка взглядом.

– Ты Ива? – догадалась я. – Меня зовут Марьяна, а это Слава. Я здесь, чтобы помочь, чем смогу… Но мне нужно понять, здесь – это где… И как вернуться домой.

Он слушал меня внимательно, жестом руки приказав детям соблюдать тишину. Затем обошёл нас со Шмелем по кругу, рассматривая с плохо скрываемым любопытством, как бы решая, что ответить. На Славу же даже не бросил взгляд, видимо, успев испытать неприязнь.

Славка колючка, конечно, я понимаю. Но всё равно мне стало неприятно. Племяшку своего я в обиду никогда не дам.

– А откуда ты? – наконец спросил Ива.

И я закусила губу, пытаясь понять, как бы так ответить…

– Издалека.

– А как попала сюда?

– Кажется, – честно призналась я, – нас сбила машина…

Дети зашушукались.

– Что ещё за машина? – цыкнув на них, спросила Ася.

– Мм? – требовательно взглянул на меня Ива, приподнимая тонкие брови.

– Эм. Ме… Мерседес, – захлопала я ресницами. – Вроде. Я в марках не разбираюсь.

Ива склонил голову набок и недоумённо переспросил:

– Мерс, что? Марки? Какие марки?

– Машин… – совершенно несчастно проронила я, понимая, какую же чушь сейчас несу.

– Сбила? – бросив идею допытываться, что же означают эти слова, ухватился Ива за другое. – В смысле, что-то вас… задавило? Насмерть?

Я видела, как Славка на этом побледнел, но врать не стала и кивнула, озвучивая страшную догадку:

– Похоже, что да.

– А тело?! – ещё более требовательно вопросил Ива.

– Ч-что, тело? – не поняла я.

– Тела эти – ваши?

Я невольно дотронулась до своего лица, затем вгляделась в руки, протянула сквозь пальцы прядь длинных волос, окинула взглядом Славку и, зачем-то, Шмеля.

– Конечно…

– И вы, вроде как, – протянула Ива, – живые?

– Ну… да.

Я не понимала, к чему он клонит. Но ответили мне сразу же:

– Тогда, не насмерть. Да и иномиряни у нас – большая редкость. Ты ведьма и лжёшь нам? Признавайся!

– Марьяна никогда не врёт! – вступился за меня Слава.

Шмель на этот раз угрожающе рыкнул уже на Иву.

– Допустим, – кивнул тот. – Тогда, это ещё бОльшая редкость. Проход в другой мир могут открывать только драконы, и лишь единожды в своей жизни. На короткий, очень короткий срок. И ты хочешь сказать, что так совпало, что вас в этот момент сбило… эм, что-то сбило, и вы попали сюда?

Я лишь пожала плечами.

– Я не видела никаких драконов.

Почему-то под пристальным взглядом этого мальчика я ощущала себя, как на допросе и даже успела напугаться.

Он же лишь вздохнул.

– Ладно, ещё разберёмся… Вы останетесь, – вот тут-то и в нём проскочила надежда, – здесь?

– Да… Только сначала мы должны забрать сюда раненного. Мне бы найти что-нибудь в качестве носилок.

– В подвале надо посмотреть, – потеснил бесстрашный Милах моего пса, чтобы подставить мне под руку уже свою голову. – Там всякое навалено, найдём! Заодно расскажешь, – поднял он на меня своё красивое, детское личико, – что такое маркА, – смешно поставил Милах ударение, – и машаня.

– А вы расскажете больше, – погладила я его по волосам, – о том, как живёте. И о каких драконах всё время говорите.

– Как можно не знать о драконах? – всё удивлялся Милах, впипрыжку идя впереди нас к узким и тяжёлым дверям, что находились за винтовой лестницей. – Их мало, да, но зато какие они! Сейчас ещё меньше стало, но так даже знаменитнее.

– Имеет ввиду, – закатив глаза, перевела мне Ася с детского, – что теперь о них ещё больше говорят.