Длинные волосы заслоняли его лицо, спускались на спину и волной укрывали ступени.

Холёные пальцы королевы лениво перебирали роскошные пряди, зарываясь в них остро отточенными ноготками.

Высокородный сильный маг как шелудивый пёс на привязи… дабы все оценили императорский размах…

Или шкодливая ручная болонка?

Старшая Мать Айрахвэл тяжёлым, немигающим взглядом вперилась мне в лицо. И по застывшей тишине вокруг стало понятно, чего она ждёт.

Не разрывая зрительный контакт, я чуть склонила голову, медленно её подняла и, спрятав глаза под полуприкрытыми ресницами, больше не шелохнулась.

В льдистых осколках королевского величия мелькнуло удовлетворение. Илхарэсс окинула высокомерным взглядом замерший зал и приподняла уголки губ в торжествующей улыбке.

Вокруг зашевелились, зашептали…

Обычаи и вера тёмных эльфов уравнивали нас по статусу. Формально. И я имела полное право не только не склонять головы, но и вести себя в присутствии монаршей особы как угодно вольно. Но мне хватило ума признать право сильного, право власти неоспоримого лидера. И это было оценено по достоинству.

— Я приветствую ноамат орн Ллос в стенах Великого Дома Айрахвэл ит Сарохх, — холодный, властный голос удивительно шёл илхарэсс, как и строгий закрытый наряд. Громоздкая диадема в высокой причёске переходила в высокий стоячий воротник, напоминающий многослойную паутину. Украшения выгодно оттеняли жутковатые, блекло-голубые глаза.

— Да воззрятся очи Темнейшей с милостью к вашему Дому, да обрушатся её жвала ядом на ваших врагов, — благосклонным кивком досточтимая Шаардрилл приняла положенный ответ.

Она неторопливо поднялась со своего места, взяла услужливо поднесённую подвеску, спустилась по ступеням мимо отпрянувших в разные стороны родственников и встала напротив меня.

Мудрые глаза пресыщенной жизнью старухи на молодом бесстрастном лице смотрели с заметным одобрением.

Куснув колючим взглядом скопище подданных, королева проворно прицепила шильд с гербом Первого Дома к моей шее, развернулась и зычно произнесла:

— Да пребудет воля Темнейшей с нами! Мощь и величие Первого Дома славьте!

— Под флагом Великого Дома! С именем королевы! — грянули восторженные крики.

Нехитрый церемониал на этом завершился, и атмосфера неуловимо изменилась.

Зазвучала своеобразная, но приятная музыка. Усилиями слуг в зале появились обильные столы с угощениями.

Послушные вассалы заметно расслабились и в промежутках между едой подобострастным ручейком потянулись к подножию королевского пьедестала с хвалебными речами и щедрыми дарами для ноамат.

«Двор», поочерёдно подбираясь ближе, разглядывал меня, а Старшая Мать — мою реакцию на происходящее.

Поначалу пыталась запоминать вереницы имён и титулов, слушать льстивые посулы. А потом это бесполезное красноречие превратилось в невнятное бормотание, и на поверхность полезла суть. Суть обычной придворной жизни, как все её представляют, со страхом, завистью и ненавистью, борьбой за власть и высочайшую благосклонность.

И во всём этом мне теперь предстояло вариться.

Я занялась разглядыванием монаршей родни.

На первой ступени от трона в компании мужей и наложников восседала молодая матрона, тужась своим надменным величием затмить саму илхарэсс. Было заметно, что холопские взгляды ловят не только королевское одобрение, но и косо стреляют в сторону заносчивой особы.

Так вот о ком упоминал Зхар’ат…

— Моя четвёртая дочь, Хангбринн, — заметив моё любопытство, доверительным тоном сообщила королева. — Умная, сильная девочка, но очень нетерпеливая, — Шаардрилл лукаво стрельнула глазами в сторону молчаливого Нита. — Уже пыталась кого-то подложить в постель ноамат?

Юный наложник скуксился.

Я скупо улыбнулась. У дроу плохие осведомители? Или илхарэсс изволит посекретничать?

— Многие захотят побороться за внимание Отмеченной. Благородным Домам столицы есть что предложить.

Старшая Мать кивнула в сторону свободной середины зала, где наметилось некоторое оживление.

Приглушённая до сих пор музыка стала ритмичнее и громче, а веселье среди придворных разнузданней.

С молчаливого одобрения матрон от каждого островка придворных отделялись группки мужчин. Под поощрительные возгласы сородичей дроу быстро скидывали одежду и оставались в подобии короткой схенти [45] с длинным узорным передником.

Несколько слоёв полупрозрачной ткани так тесно облегали все причинные места, что ничуть не скрывали, а, скорее, выпячивали мужскую состоятельность.