— Придется изменить план, — решительно произнес он. — Мы не будем ждать ночи. Отправляемся сейчас.

Цзи по старой детской привычке коснулся запястья учителя — жест, возникший как способ убедиться, что Михаил рядом, и превратившийся в их личный ритуал перед каждой опасной миссией.

Храм Пяти Слияний возвышался в долине, словно гигантское существо, вросшее в скалу. Его архитектура представляла собой странное смешение стилей: древние колонны первоначальной постройки соседствовали с грубыми пристройками из темного камня, а изящные арки перекрывались тяжелыми балками, испещренными символами скверны.

С каждым шагом к храму воздух становился гуще, наполняясь металлическим привкусом. Тонкая темная дымка, незаметная обычному взгляду, клубилась у земли — Цзи видел ее движение благодаря своему дару.

— Защитный периметр начинается здесь, — прошептал юноша, указывая на невидимую линию в воздухе. — Воздержитесь от активации артефактов, пока мы не найдем слепую зону.

Михаил кивнул. Они медленно двинулись вдоль невидимой границы, пригнувшись и стараясь использовать естественные укрытия. Цзи вел, сосредоточенно вглядываясь в энергетические потоки, видимые только ему. Эта способность — доведенная до совершенства за годы тренировок — сделала его незаменимым в вопросах проникновения на территории, захваченные скверной.

— Здесь, — наконец указал Цзи на узкий проход между двумя валунами. — Энергетические потоки рассеиваются в этом месте, создавая брешь в защите.

Они проскользнули внутрь охраняемого периметра и укрылись за полуразрушенной стеной внешнего двора храма. Отсюда открывался вид на главный вход — массивные деревянные двери, окованные почерневшим от времени металлом.

Цзи замер, прикрыв глаза и сосредоточившись на своем внутреннем восприятии:

— Я чувствую… присутствие многих искаженных сущностей внутри. Они… сконцентрированы в центральном зале.

Михаил мягко коснулся его плеча, напоминая о технике “Спокойного пруда” — базовой медитации, помогающей сохранять ясность восприятия при контакте со скверной. Цзи сделал глубокий вдох, и напряжение покинуло его лицо.

— Мы не сможем войти через главный вход, — продолжил юноша. — Слишком много стражи. Но есть потайной ход через восточную галерею — тот, что использовали монахи во время наводнения.

Они осторожно двинулись вдоль внешней стены, используя технику “Тихая вода” — особый способ передвижения, при котором тело полностью гармонизировалось с окружающими энергетическими потоками, становясь почти незаметным для наблюдателя.

Восточная галерея оказалась наполовину обвалившимся коридором, заросшим мхом и лишайником. В конце виднелся узкий проход, когда-то, вероятно, служивший для эвакуации при затоплении.

— Стойте, — Цзи внезапно остановился, вытянув руку. — Страж.

В тени колонны действительно стояла фигура в темных одеждах. Даже с расстояния были заметны признаки трансформации: неестественно бледная кожа с просвечивающими черными прожилками, механические движения головы при осмотре территории, странная исхудалость, словно что-то выедало его изнутри.

Цзи сделал едва заметное движение пальцами, направляя тонкий поток энергии в сторону от их укрытия. Камешек, лежащий в нескольких шагах, словно сам собой перекатился, издав шорох. Страж немедленно повернулся в ту сторону, двигаясь неестественно ровно, словно управляемый невидимыми нитями. Когда он отошел достаточно далеко, Михаил и Цзи быстро проскользнули в узкий проход.

Внутри храма тьма была почти осязаемой. Воздух казался густым, наполненным запахом сырости и чем-то еще — металлическим, с примесью гниения. Звуки затухали, словно поглощаемые самими стенами.

Они продвигались вперед медленно, ориентируясь больше на ощущения, чем на зрение. Цзи шел впереди, используя свой дар для обнаружения опасности, а Михаил замыкал, поддерживая вокруг ученика защитную технику “Водный щит” — не столько для защиты от самой скверны, к которой Цзи был невосприимчив, сколько от неожиданных физических атак её порождений.

Чем ближе они подходили к центру храма, тем сильнее становились признаки ритуальной активности: пульсация стен, словно камень дышал; вибрация пола под ногами; тихое, на грани слышимости, монотонное песнопение. Хронометр Михаила начал вести себя странно — стрелки двигались в обратном направлении, словно время в этом месте текло иначе.

— Ритуал уже начался, — прошептал Михаил. — Нужно спешить.

Они ускорили шаг, отбросив излишнюю осторожность. Если ритуал завершится прежде, чем они доберутся до главного зала, последствия могут быть необратимыми.

По мере продвижения к алтарю, Михаил ощущал, как хронометр на его груди нагревается, словно предупреждая об опасности. Он бросил быстрый взгляд на Цзи и заметил, что юноша тоже почувствовал неладное — его губы сжались в тонкую линию, а в глазах мелькнула тревога. Что-то в этом ритуале было иначе, чем во всех предыдущих.