Он заревел в их сторону и прошел сквозь дверь.

Нет, он не открыл ее, он прошел прямо сквозь нее, как будто дверь была чем-то кое-как сделанным из бальзового дерева. Он рванулся вперед, его тяжелая масса сбила дверь с петель, и кто-то внутри закричал как резаный.

– Дерьмо, дерьмо, дерьмо!
– кричал Койл, преследуя его.

Перед тем, как Фрай, Хорн и он пошли за этой тварью, он сказал Особому Эду запереть все двери и поставить людей у всех входов. И, судя по всему, он так и сделал. И теперь зверь нашел одного из них.

Еще один крик пронзил ночь, и Койл съёжился внутри.

3

ПЕЩЕРА ИМПЕРАТОР

БИГГС БЫЛ ОДИНОК.

И хотя Уоррен храпел в своей койке, он никогда не чувствовал себя таким отвратительно одиноким. Потому что теперь их было только двое. Они отключили электроэнергию для пещеры и Полярной Гавани. Ничего живого там внизу. Больше нет. Только холодный голубой лед, спавший вечность, как это было на протяжении многих эонов.

После того, как Уоррен вернулся из своего небольшого расследования внизу - когда это было? Вчера?
– Биггс связался с оперативным отделом и рассказал им все, что знал: Драйден и остальные пропали. Они не могли объяснить, где они. Оперативный отдел приказал им сидеть тихо. Не выходить на Бердмор на их поиски. Оставаться в гипертате. Не выключать генератор.

Но как долго вы сможете так ждать?

Не делая ничего?

Оперативный отдел не сказал, просто подожди до весны, тогда мы вас вытащим... но у Биггса было чувство, что именно это они и говорили. Ты вызвался, детка. Теперь худший сценарий. Просто закрой люки и... жди.

Жди.

Но как долго ты сможешь ждать?

Он уже чувствовал, что живет в консервной банке. Уоррен и он никогда не теряли друг друга из виду. Они терпеть не могли друг друга, но они оставались вместе. Даже когда они ходили проверять генератор, другие гипертаты, которые они продолжали использовать в качестве резервных, они ходили вместе. В основном препираясь. Но вместе.

Биггс провел много времени, не думая о том, что Драйден вырубил из льда там внизу и что случилось с остальными, но были и другие вещи, о которых он не мог не думать: безумие, домашняя лихорадка[66]. Потому что, если он застрянет в этом гребаном гипертате до весны с Уорреном, он сойдет с ума. Вот и все.

Сколько пасьянсов вы могли бы разложить?

Сколько книг вы могли бы прочитать?

Сколько фильмов вы могли бы посмотреть?

Сколько ужинов перед телевизором вы могли бы съесть?

И, да, как скоро то, что забрало остальных, придет за ними? Как скоро они снова услышат этот пронзительный, странный писк? Потому они услышат, и он это знал.

Сидя у радио, Биггс закрыл лицо руками и задрожал.

И вот тогда он услышал шум: скребущий звук.

Он выпрямился, напряженный, широко раскрыв глаза. Там. Дверь. Дверь была заперта, но щеколда двигалась взад-вперед, кто-то или что-то пыталось открыть ее с другой стороны.

– Уоррен!
– прошептал он так громко, как только мог.
– Уоррен! Просыпайся, черт возьми!

Уоррен сел на койке.
– Что?

Биггс указал. Уоррен все прекрасно видел и, увидев, полностью проснулся. Вскочил на ноги и схватил ледоруб со стены. Подошел к двери. Щеколда продолжала двигаться взад-вперед.

– Открывай, - сказал он.

– Ты чокнутый.

– Открывай, черт тебя дери. Он держал ледоруб в обеих руках, как бейсбольную биту.
– Давай, Биггс. Открывай ее.

Биггс пошел туда, полагая, что это просто глупо, но зная, что выбора нет. Если кому-то нужна помощь, они должны помочь им. А если это что-то другое... ну, рано или поздно им придется выйти. Лучше разобраться с этим сейчас.

Он отпер дверь дрожащими пальцами.

Защелка щелкнул из стороны в сторону, и дверь распахнулась.

Биггс отскочил назад, увидев что-то и не понимая, что это, черт возьми, такое. Что-то темное и угрожающее.

– Биман!
– сказал Уоррен.
– Биман!

Но Биггс не был так уверен, поначалу. Потому что на секунду это совсем не было похоже на Бимана. Но что-то ухмылялось глазами, как кровавые рубины.

Биман шагнул в гипертат, опустившись на колени. Он дрожал, лицо сморщилось от холода. На нем были ECW... но все равно в пещере было холодно. Он не мог выжить. Не в течение нескольких дней. Там нет электричества. Совсем. И он не мог быть снаружи, где было минус пятьдесят.

– Они все мертвы, - выдохнул Биман, задыхаясь.
– Что-то их убило. Одного за другим.