– У тети надежней, - возразил Ванько.
– А принести - было бы чего!

– Чудненько мы все-таки обтяпали это дело со Жданкой, скажи?
– Федя имел в виду обмен ее на зерно.

– Что за мы, спасибо нам!
– согласился мельник шутя.

Со двора донесся лай, хриплый и сердитый. Ребята насторожились. Но Туман тут же и успокоился.

– Не пойму: начал вроде как на чужого... Выглянь, кого там принесло.

Федя вышел в сенцы и лоб в лоб столкнулся с Рудиком.

– Угадай, кто к нам припожаловал!
– воскликнул он обрадованно.

– О, Рудяшка! Привет, дружище, - обрадовался и Ванько.

Подавая руку, тот предупредил:

– Только ты не очень жми, а то я тебя знаю!.. А Туман - не забыл, псина! Сразу был обурился, но тут же и хвостом завилял, не успел я и обозваться к нему.

– Пройдемте на свежий воздух, - предложил хозяин. Уселись на лавочку под алычой.
– Ты где ж это столько времени пропадал?

– Где был, там уже нет. Теперь обратно в своей хате, с мамой и дедушкой. Вам от него привет и приглашение в гости.

– Спасибо. Про Андрея с Мартой новостей не привез?

И Рудик рассказал то, что ему было известно на этот счет. При этом оказалось, что знает он и о побеге из кутузки.

– Для тети так и осталось неясно, как же тебе и еще какой-то девчонке и пацану удалось оттуда улизнуть?
– спросил в свою очередь Рудик.
– В то, что вас выпустила охрана, она не верит.

– И правильно делает, - заметил Ванько, пояснив, как было на самом деле.

– Тетя не говорила, почему фрицы повесили только одного? поинтересовался Федя.

– Упоминала и про второго полицая. Он оказался с проломленным черепом и в бессознательном состоянии. Его пристрелили.

– Теперь все прояснилось.
– Они переглянулись с Ваньком.
– А про взрыв у виселицы разговора не было?

– Вы и про это знаете? Как же! Кто-то бросил гранату прямо из гущи станичан. Взрывом убило двух полицаев и нескольких ранило. Досталось и одному из фашистов: он и до этого был одноглазый, а тут и последнего лишился! Ну, а у вас тут как, а то все я да я. Много новостей?

– У нас тоже много чего произошло, - вздохнул Федя.
– И все больше плохого...

– Тетя интересовалась, как тут андрюшкина мама. Я хотел зайти, но не осмелился: порадовать-то нечем, токо расстрою еще больше.

– Теперь уже не расстроишь: недавно похоронили, - сообщил Федя печальную весть.
– Про Варьку и теть Шуру тоже знаешь?

– Обскажи пока наши новости, а я отнесу девочкам дерть.
– Ванько поднялся уходить.
– Да, Рудик: у нас завтра намечается что-то вроде небольшого торжества. Приглашаем и тебя.

– Иди, я объясню, - сказал Федя. К Рудику: - Хотим отметить День рождения одной девочки. Между прочим, которая убежала тогда с ним из казаматки. Это ее родителей казнили на стадионе.

– Что ты говоришь?!

– Ну... И мы решили сделать для нее маленькую радость. Чтоб видела, что не одинока и ее окружают настоящие друзья. Все легче будет перенести горе.

– У кого собираетесь?

– У Веры. Она осталась с пацанами одна. Мать ушла аж в Майкоп, там в концлагере дядя Митя. А Тамара - так звать именинницу - живет с брательником пока у нее. Так что приходи и ты.

– Обязательно!

– И еще. Просьба. Собирались завтра с утра выкопать погреб у Шапориных. Не погреб, а наподобие блиндажа, где-нибудь в сторонке от хаты. Зачем? Чтоб было куда спрятать запасы - картошку и все такое. Да и детвору, если вдруг что-нибудь непредвиденное. Многие так делают. Будешь незанят - приходи помогать.

– Конешно, о чем речь!

– А то Мишка с Борисом собирались сегодня ставить петли на зайцев, а утром пойдут проверять. Поймается что или нет, а до обеда прошляются, это точно.

– Слышь, Хветь...
– Рудик помедлил в нерешительности.
– А Нюська будет? Она ведь там рядом живет.

– Пока не знаю... А что?

– Можно, я и ее приглашу?

– Ох, Рудой!..
– поморщился Федя.
– Опять хочешь с нею спутаться? Или, может, ты ее все-таки любишь?

– Да ну! Не хватало. У нее же не все дома!

– Тогда зачем она тебе?

– Будто не знаешь!

Федя, конечно, знал.

Первым - это было в начале лета - с Нюськой "задружил" Андрей. Об этом в нашем повествовании вкратце уже упоминалось. Как и о том, что дружба не состоялась. Из-за ее легкомысленности и несерьезности. С нею было "не о чем говорить". Притом она в первый же вечер "полезла целоваться". Не понравилось Андрею и то, что у нее на уме "токо это самое" (что именно - пусть читатель догадается).