В книге «Элементарные формы религиозной жизни. Тотемиче–ская организация в Австралии» (1912) Дюркгейм впервые вводит в научную литературу о мифе категорию оппозиции. Он писал, что специфика религии связана прежде всего с категорией сакрального и профанного. С его точки зрения, сакральное и про–фанное как две формы сознания соответствуют коллективному и индивидуальному.

Совершенно справедливо отмечают, что учение Дюркгейма оказало большое влияние на многих ученых, например на К. Леви–Стросса, К.Г. Юнга, а также через Ф. де Соссюра на европейскую семиотику.

Очень интересные размышления Дюркгейма касаются тотемизма, в котором он видит элементарные формы религии. В своих исследованиях он показал, что тотемическая мифология моделирует родовую организацию и сама служит ее поддержанию. Тотемизм, по его мнению, сакрализирует, в сущности, не столько отдельные объекты, сколько само племя и определенную модель Мира. Эта модель Мира служит отражением представления о том, что все вещи мира составляют часть племени. Таким образом, согласно выводам Дюркгейма, тотем (тотемический принцип) оказывается тождественным клану (т.е. модели племени) и модели Мира. Важным резюмирующим итогом исследований тотемической организации явились положения Дюркгейма о логических оппозициях, выводимых им из тотемической классификации, в которой он видел своего рода логические системы. Речь идет не только об уже упоминавшейся оппозиции священного и профанного, но и о других противопоставлениях, опирающихся на социальную интуицию сходства и различия.

Вторым представителем французской социологической школы является Л. Леви–Брюль (1857 —1939), выдающийся этнограф и психолог. Он выдвинул теорию дологического (или прелогическо–го) характера первобытного мышления. Формулируя положения о качественном отличии мышления первобытного человека, Леви–Брюль фактически подрывает основную концепцию эволюционизма, поскольку его теория требовала объяснения скачка от одной формы мышления другой.

Итак, Леви–Брюль увязывает миф со свойствами мышления. Проблема взаимоотношения мифа и мышления часто становилась и продолжает быть предметом оживленных споров между учеными, большинство из которых полагает, что миф своим возникновением обязан особенностям первобытного, или мифологического, мышления. Впрочем, некоторые исследователи, как, например, К. Леви–Стросс, считают, что мышление первобытного человека качественно не отличается от мышления современного человека.

Основополагающую часть теории Леви–Брюля составляет его положение о коллективных представлениях, которые, с его точки зрения, суть предмет веры, а не рассуждений. Как и Дюркгейм, он полагает, что коллективное сознание не восходит к опыту. Вкол–лективных представлениях, как он утверждает, ассоциациями управляет закон партиципации (т.е. сопричастности). Природа выступает, по Леви–Брюлю, как подвижная совокупность мистических взаимодействий. На наш взгляд, эти тезисы очень важны для понимания природы мифа, в них, в сущности, отражено представление об универсальном всеединстве. Другими словами, в системе, которую дает Леви–Брюль, все мистически взаимосвязано, а миф рассматривается им как способ поддержания солидарности, устойчивой связи с социальной группой.

По поводу «прелогического» мышления Леви–Брюль подчеркивает, что видит в нем не алогическое мышление, а такое мышление, которое в ряде случаев исходит из предпосылок с современной точки зрения абсурдных и допускает противоречия, с нашей точки зрения, недопустимые. Он отмечает, что в прелогическом мышлении синтез не требует предварительного анализа. (Синтезы – единицы как продукт синтеза неразложимы и нечувствительны к противоречиям, непроницаемы для опыта.) Логической абстракции противостоит мистическая. Сущность первобытного мышления Леви–Брюль определяет как «мистичность». Первобытное мышление, таким образом, по Леви–Брюлю, качественно иное, со своей особой логикой, со своими закономерностями, основывающимися не на анализе, что характерно для западной парадигмы мышления, а на синтезе, коррелирующем с нерасчлененной, «диффузной» реальностью. В сформулированном Леви–Брюлем законе партиципации, согласно которому все взаимосвязано, на наш взгляд, можно усматривать отражение важного концепта диффузного (нерасчлененного) характера мифологического мышления и самого мифа. Мы увидим, как эти важные положения найдут свое развитие в работах К. Леви–Стросса и, пожалуй, в большей мере, у Э. Кассирера. Французская социологическая школа стала известным трамплином для опирающейся на теорию информации структурной антропологии и мифологии и структурализма (Е.М. Мелетинский).

Важный вклад в науку о мифе внесли психологические школы, которые предложили свой профессиональный психологический взгляд на миф. Зачинателем этого направления считается В. Вундт (1832—1920), немецкий психолог, физиолог и философ, основатель аналитической психологии.

Его достаточно сложная концепция зиждется на положении, что Мир есть целесообразное развитие духа, который он рассматривает как божественную мировую волю. 10–томная работа В. Вундта «Психология народов» – один из первых опытов этнопсихологии и психологического истолкования мифа, религии и искусства. В определенной мере он сближает эти три явления. Вундт считает мифологическую апперцепцию (восприятие) первичной, т.е. в этой триаде он рассматривает ее как исходную. В связи с генезисом мифов Вундт особо подчеркивает роль аффективных состояний и сновидений. (Мы увидим, что аналогичные положения будут развиваться позднее З. Фрейдом и К.Г. Юнгом.) Характерно, что последователи Вундта возводили к снам первичные мотивы мифа и сказки.

Психоанализ, в отличие от традиционной психологии XIX – начала XX в., связывает миф с подсознательным и считает мифы продуктами фантазии. Основателем психоанализа является австрийский врач З. Фрейд (1856—1939). Будучи психиатром, он предложил рассматривать первобытного человека как невротика, а первобытные обряды – как массовые неврозы. Новое в подходе к мифу в данном случае заключалось в подключении к исследованию мифа глубинных слоев психики. То есть психика здесь рассматривается как более сложное, чем это было принято считать, явление.

Как и многие исследователи до него, Фрейд пытается вывести возникновение религии (и нравственности) из некоего единого психо–мифологического комплекса, в котором, как он убежден, следует искать истоки всех человеческих реакций, неврозов, страхов. Имеется виду, прежде всего, так называемый эдипов комплекс, в основе которого лежат инфантильные сексуальные влечения к родителю противоположного пола и который, по Фрейду, есть отражение неосознанного вытеснения в подсознание сексуальных влечений.