— Да я именно для этого и пришелъ сюда, хотлъ просить, чтобы вы приняли меня въ свою компанію.

— Я такъ и думалъ, подтвердилъ тотъ. — Почемъ знать, можетъ быть, этотъ господинъ, догадываясь, что мы не захотимъ играть на орхи, пожелаетъ играть на деньги.

Вмсто отвта старикъ потрясъ кошелькомъ, бросилъ его на столъ и съ жадностью сталъ собирать карты, какъ скряга собираетъ золото.

— Ну, если такъ, я прошу извиненія у этого господина, сказалъ Исаакъ. — Какой хорошенькій кошелекъ! яко бы восхищался онъ, — не очень-то тяжелый, правду сказать, но ничего, съ полчасика можно будетъ позабавиться.

Онъ подбросилъ его вверхъ и ловко подхватилъ на лету.

— Мы можемъ играть вчетверомъ, вмст съ Гровсомъ, сказалъ толстякъ. — Хочешь, Джемми?

Хозяинъ, конечно, не въ первый разъ принималъ участіе въ игр. Онъ подошелъ къ столу и слъ. Двочка отвела старика въ сторону и опять начала его уговаривать.

— Пойдемъ, ддушка, мы еще можемъ быть такъ счастливы!

— Да мы и будемъ счастливы. Пусти меня, Нелли. Для того, чтобы мы были счастливы, мн надо поиграть въ карты или въ кости. Начнемъ съ маленькаго выигрыша, а дойдемъ и до большого; не здсь, разумется, а впослдствіи, въ другомъ мст. Я только желаю отыграть то, что я проигралъ, и все это для тебя, моя голубушка.

— Боже мой, Боже мой! И зачмъ это злая судьба привела насъ сюда! въ отчаяніи воскликнула двочка.

— Тс, тс! старикъ зажалъ ей ротъ рукой. — Не брани судьбу, коли ждешь отъ нея счастья. Я это испыталъ на себ.

— Нуте-съ, милостивый государь, если вы не желаете играть, такъ, по крайней мр, отдайте намъ карты, вмшался толстякъ.

— Иду, иду, крикнулъ старикъ. — Садись сюда, Нелли, шепнулъ онъ ей — и смотри, какъ мы будемъ играть. Успокойся, все будетъ твое — до послдняго пенни. Имъ я этого не скажу, а то они, пожалуй, откажутся играть со мной: вдь каждому ясно какъ день, что, играя для тебя, невозможно проиграть. Посмотри на нихъ, сравни ты ихъ съ собой. Можно ли сомнваться въ томъ, кто выиграетъ?

— Вроятно этотъ господинъ раздумалъ играть, промолвилъ Исаакь, длая видъ, будто хочетъ встать. — Должно быть, онъ струсилъ, забывая, что рискъ благородное дло. Впрочемъ, это насъ не касается.

— Вовсе я и не думалъ отказываться отъ игры, встрепенулся старикъ. — Я давно готовъ и жду, чтобы вы начали. Я больше всхъ васъ желаю играть.

И онъ придвинулся къ столу. Вс четверо услись, и игра началась.

Помутившимся взоромъ слдила Нелли за старикомъ. Ей было ршительно все равно, выиграетъ ли онъ или проиграетъ. Она видла лишь одно: безумная страсть всецло овладла ея ддушкой и теперь ужъ не выпуститъ его изъ своихъ когтей. Онъ былъ неузнаваемъ. Куда двалась его апатія! Когда карта шла, онъ приходилъ въ неистовый восторгъ, а при малйшей неудач падалъ духомъ, волновался, трясся надъ каждой ничтожной ставкой. Это зрлище было ей до того невыносимо, что она скоре предпочла бы видть дда на стол, чмъ бытъ свидтельницей такого униженія съ его стороны. И что всего обидне: она, Нелли, была невольной причиной его терзаній: его одушевляла единственная цль — возвратить ей утраченное по его вин довольство.

Другіе партнеры — игроки по профессіи, попросту шулера — играли очень покойно, даже равнодушно, какъ самые добродтельные люди, хотя тоже были совершенно поглощены картами. Они сидли какъ истуканы, не шевелясь, не интересуясь ничмъ, кром игры. Вотъ одинъ изъ нихъ на минуту поднимаетъ глаза и, улыбаясь, переглядывается съ сосдомъ. Другой откидывается на спинку стула и съ раздраженіемъ смотритъ на окно — только что сверкнула ослпительная молнія при сильнйшемъ удар грома. Можно подумать, что его выводятъ изъ терпнія разъяренныя стихіи, а въ сущности и онъ, и его товарищи помышляютъ только о томъ, какъ бы получше обыграть старика.

Гроза длилась цлыхъ три часа. Но затмъ, мало-по-малу, все стихло: молнія блистала рже и слабе, громъ еле слышно погромыхивалъ въ отдаленіи, а игра все продолжалась и продолжалась, и никому не было дла до измученной душевными волненіями двочки.

Наконецъ кончили. Въ выигрыш оказался одинъ Исаакъ Листъ. Не изъявляя ни удивленія, ни радости, онъ прехладнокровно сгребъ вс деньги со стола въ карманъ — дескать, я съ тмъ и шелъ, чтобы выиграть. Два другіе партнера съ твердостью переносили свою неудачу какъ заправскіе игроки. Вс трое встали изъ-за стола, на которомъ валялся пустой кошелекъ Нелли; только старикъ все еще сидлъ за картами: тасовалъ ихъ, сдавалъ, разсматривалъ, какія ему пришли, и такъ углубился въ свое занятіе, что просидлъ бы за нимъ всю ночь, если бы не подошла Нелли. Она тронула его за плечо и напомнила, что уже около полуночи.

— Вотъ что значитъ бдность, говорилъ онъ, указывая ей на карты, которыя только что сдалъ.

— Если бы я могъ хоть чуточку продолжать игру, я бы все отыгралъ. Смотри, Нелли, какія карты мн пришли: вотъ это мои, а это ихъ.

— Бросьте карты, постарайтесь забыть о нихъ, настаивала двочка.

— Забыть о нихъ! — онъ повернулся къ ней и недоврчиво посмотрлъ ей въ глаза. Лицо его было растерянное, угрюмое. — Забыть о нихъ! Какъ-же мы разбогатемъ, если забудемъ о картахъ?

Двочка только покачала головой.

— Нтъ, нтъ, Нелли! говорилъ старикъ, трепля ее по щечк. — Намъ не слдуетъ забывать о картахъ. Мы должны какъ можно скоре отыграться. Надо только маленько запастись терпньемъ. Я общаю теб возвратить все, что мною проиграно. Это такое дло: сегодня проигралъ, а завтра выиграю. Безъ хлопотъ и заботъ ничего не добьешься на этомъ свт. Ну, теперь идемъ.

— A знаете, который часъ? остановилъ его хозяинъ, курившій съ пріятелями трубку. — Уже пробило полночь!..

— A на двор дождь такъ и хлещетъ, добавилъ толстякъ.