Весело, бодро выходитъ на сцену нашъ стряпчій. Ловко поклонившись предсдателю, какъ человку, съ которымъ онъ уже имлъ удовольствіе встрчаться и пржде — онъ, молъ, надется, что со времени послдняго ихъ свиданія господинъ предсдатель чувствуетъ себя совершенно хорошо, — побдоносно скрещиваетъ руки на груди и поворачивается лицомъ къ своему повренному: смотри, молъ, я тутъ, я полонъ доказательствъ; только дотронься пальцемъ, такъ и брызнетъ. И адвокатъ дотрогивается, но очень осторожно, умло: онъ исподволь заставляетъ свидтеля высказать все то, что можетъ служить въ пользу обвиненія подсудимаго. Затмъ и защитникъ Кита принимается допрашивать свидтеля, но изъ этого допроса ровно ничего не выходитъ. Посл длиннаго ряда длиннйшихъ вопросовъ, на которые Брассъ отвчаетъ короткими фразами, стряпчій удаляется съ тріумфомъ.

Вторымъ свидтелемъ является миссъ Сарра. Съ ней такъ же какъ и съ ея братомъ, легко сладить повренному истца, но очень трудно справиться защитнику подсудимаго. Въ общемъ, она повторяетъ все то же, что говорила и на слдствіи, но еще рзче нападаетъ на подсудимаго. Защитникъ Кита нсколько конфузится и спшитъ окончить допросъ. Вызывается третій свидтель, Ричардъ Сунвеллеръ.

Брассъ шепчетъ на ухо своему повренному, что этотъ свидтель дружески расположенъ къ подсудимому, а потому это и на руку — онъ извстенъ своимъ искусствомъ, сбивать свидтелей: въ этомъ его главная сила. Онъ начинаетъ съ того, что многозначительно спрашиваетъ пристава, увренъ ли онъ, что свидтель, принимая присягу, цловалъ Евангеліе, и затмъ пускается съ мста въ. карьеръ.

— Свидтель, обращается онъ къ Дику посл того, какъ тотъ, съ видимымъ отвращеніемъ, вкратц разсказалъ эпизодъ съ банковымъ билетомъ, стараясь какъ можно больше выгородить Кита. — Потрудитесь сказать, гд вы изволили вчера обдать.

— Гд я вчера обдалъ? переспрашиваетъ Дикъ.

— Да, да, гд вы вчера обдали? Можетъ быть, не далеко отсюда?

— Даже и очень близко, тутъ, черезъ дорогу.

— Даже и очень близко, тутъ, черезъ дорогу, повторяетъ повренный Брасса, бросивъ взглядъ въ сторону судей.

— Вы обдали одинъ? продолжаетъ онъ допытывать Дика.

— Что-съ?

Дикъ не разслышалъ вопроса.

— Вы обдали одинъ? громовымъ голосомъ повторяетъ адвокатъ, — или можетъ быть угощали кого нибудь?

— Да, дйствительно, я обдалъ не одинъ.

И Дикъ улыбается.

— Безъ шутокъ, милостивый государы прошу васъ не забыватъ, гд вы находитесь — хотя вамъ, конечно, слдуетъ радоваться, что вы здсь, а не гд нибудь въ другомъ мст, - тутъ адвокатъ кивнулъ головой: дескать, настоящее-то твое мсто на каторг — и быть внимательне. Вчера вы весь день провели здсь, поблизости, въ ожиданіи, что это дло будетъ назначено къ слушанію. Вы обдали тутъ, черезъ дорогу. Вы угощали кого-то. Теперь скажите намъ, кого именно вы угощали. Можетъ быть брата подсудимаго?

Напрасно Дикъ пытается объяснить…

— Да или нтъ? кричитъ адвокатъ.

— Да позвольте же вамъ замтить, сударь…

— Да или нтъ? говорятъ вамъ.

— Да, но…

— Вы слышите, господа судьи, онъ говоритъ да, восклицаетъ адвокатъ, ухватившись за это слово. — Хорошъ свидтель, нечего сказать, — и онъ садится на свое мсто.

Защитникъ подсудимаго боится продолжать прерванный допросъ, не зная, въ чемъ собственно дло, и Дикъ удаляется ошеломленный такимъ неожиданнымъ ршеніемъ. Подъ вліяніемъ этого допроса, у судей, присяжныхъ засдателей и у присутствующей публики складывается представленіе о томъ, что наканун Дикъ рыскалъ вокругъ суда и обдалъ въ трактир въ обществ какого-то разбойника, чуть не въ сажень ростомъ и съ длинными баками, а на самомъ дл Дикъ угощалъ, какь бы вы думали, кого? Маленькаго Яшу съ голенькими икрами, укутаннаго въ женскую шаль. Благодаря ловкости повреннаго Брасса, никто не узналъ правды и вс поврили его лживымъ намекамъ.

Оставалось выслушать показанія свидтелей, вызванныхъ защитникомъ подсудимаго, но и тутъ повренный Брасса своимъ вмшательствомъ окончательно испортилъ дло защиты. Оказалось, что Гарландъ взялъ Кита къ себ въ услуженіе безъ всякой аттестаціи. Никто не могъ его рекомендовать, кром его собственной матери, а, между тмъ, его прежній хозяинъ, неизвстно по какой причин, вдругъ отказалъ ему отъ мста.

— Въ ваши лта, м-ръ Гарландъ, это въ высшей степени неблагоразумно, чтобы не сказать больше, обращается повренный Брасса къ почтенному старику.

Присяжные и въ этомъ соглашаются съ мнніемъ ловкаго адвоката. Они выносятъ Киту обвинительный приговоръ. Бднаго, безъ вины виноватаго, мальчика, смиренно протестующаго противъ несправеддиваго приговора, уводятъ изъ залы, а публика черезъ минуту забыла даже о его существованіи и снова разсаживается по мстамъ, приготовляясь съ удвоеннымъ вниманіемъ слушать слдующее дло. Оно общаеть быть особенно интереснымъ: пронесся слухъ, что нсколько женищнъ будутъ давать свидтельскія показанія въ этомъ процесс, и что знаменитый адвокатъ — все тотъ-же повренный Брасса — намренъ потшить и себя, и публику, подвергнувъ ихъ перекрестному допросу.

Бдная мать Кита ожидаетъ приговора внизу, у воротъ. Съ ней пришла и матъ Барбары; она, по обыкновенію, держитъ ребенка на рукахъ и не плачетъ. Добрйшая душа! Наступила тяжелая минута свиданія матери съ осужденнымъ сыномъ. Тюремщикъ — тотъ, что любитъ читать газеты — разсказалъ ей все: по его мннію, Кита не сошлютъ на всю жизнь, такъ какъ еще есть время представить хорошее о немъ свидтельство, и это непремнно должно ему помочь. Онъ только удивляется, какъ это малый попался въ такомъ дл.

— Да онъ вовсе не виноватъ! восклицаетъ несчастная мать.