Шрифт:
Правда, про отвращение к деньгам писано для простаков. В 1929 году предали суду за взяточничество не кого-нибудь, а генерал-губернатора Кореи Яманаси Хондзо. Хироси Нома в своем романе пишет: «Роты трепетали перед канцелярией интендантства и начальниками складов… Имя поручика Симосэ повторялось во всех уголках полка. Он отстроил себе на главной улице новый, довольно большой дом. Поставщики туда уже валом валили, открыто приносили дары: мебель, посуду, дрова, уголь, овощи... Прямо на квартиру командира полка направляли мясо, рис, дрова, уголь, разное имущество».
Упомянем несколько деталей из событий в Мидзухо. Из дома корейца Мацуситы Дзиро убийцы забрали постель, два мужских плаща, а Какута Тиодзиро без особого стеснения носил костюм убитого им Нацукавы.
Вернемся к воспитанию японских детей. В декабре ежегодно отмечался во всех школах день императорского рескрипта об образовании. Та торжественность, с которой проводилась церемония праздника, святость, трепет способствовали тому, чтобы слова рескрипта воспринимались как молитва: «Неизменно следовать законам государства и установкам правительства, в чрезвычайной обстановке на деле доказать беззаветную преданность императору и его роду, почитая за счастье отдать за них свою жизнь».
После торжеств наступали будни: учеба, тренировки, муштра, резкие команды преподавателя военных дисциплин. Показателен в этом отношении протокол допроса свидетеля Мацуяма Киоси, 1892 года рождения, уроженца города Хиросаки префектуры Аомара, работающего директором начальной школы дер. Мидзухо. Документ датирован 13 августа 1946 года. Сделаем из него извлечение.
«Согласно положению молодежной организацией «Сэйнендан» руководил я, директор школы, руководителем военной дисциплины являлся Хосокава Хироси. Хосокава Хироси отличался большой требовательностью и строгостью к своим воспитанникам. Иногда в помощь Хосокаве Хироси привлекался унтер-офицер Морисита Ясуо, но он в штате не состоял. «Сэйнендан» ставила своей целью воспитание молодых японцев в духе преданности императору, повышение знаний молодежи, физической закалки. В общем, «Сэйнендан» проводила допризывную подготовку молодежи. Членами «Сэйнендан» в обязательном порядке являлись все молодые люди мужского пола в возрасте от 16 до 20 лет и женского пола от 14 до 24 лет, но их участие в «Сэйнендан» не было обязательным… В соответствии с положением о «Сэйнендан» преподаватель военных дисциплин по отношению к остальным преподавателям являлся старшим».
Обратим внимание на последнюю фразу. Двадцатишестилетний Хосокава Хироси, имеющий образование 6 классов, выше дипломированных педагогов. И это закономерно: Япония много лет ведет непрерывные войны, фронты растянулись от Северных Курил до Австралии и требуют все новых и новых пополнений. Кто их подготовит? Разумеется, вчерашний ефрейтор, отставной унтер-офицер. Таким образом, и здесь, в глухой деревне господствуют казарменные порядки. Вспомним, как у сарая Конбэ убивали последнего корейца и Хасимото Сумиеси заробел. Хосокава, выругавшись, замахнулся саблей не на корейца, которого легко мог убить сам, а на Хасимото. Хасимото, боясь, убивает. Чего он боялся? Всего: боится убивать, боится крови, боится Хосокавы, презрения всей толпы, которая пристально следит за ним.
Вся система воспитания – от младых ногтей до зрелости – формировала убежденных солдат. Курису Набору, зная, что ему грозит, на судебном процессе заявил: «Совершая убийство корейцев, я полагал, что мы поступаем правильно, и сейчас считаю, что мы тогда поступили правильно».
В заключение требуется добавить: нет ничего удивительно в том, что отставной унтер-офицер Морисита в небольшой деревне создал «зону жестокости» и устроил резню людей «третьего сорта». Бывший ефрейтор Адольф Гитлер сотворил то же в масштабах Европы, мобилизовав для бойни миллионы людей, вооружив их новейшим оружием и убедив, что им покровительствует сам Бог.
В обоих случаях заблуждение было одинаковым: избранные должны властвовать над недочеловеками.
Давно нет ни Гитлера, ни Мориситы, а заблуждение продолжает господствовать. Доказательства тому – разгром Ирака, бомбардировки Югославии, пылающая Северная Африка. Пока эта книга выйдет, та же участь может постигнуть Сирию… Беда одна не ходит.
Путы страдания
Знайте, отныне
Вы – дикие гуси Японии…
Спите спокойно!
Исса (1763-1827 г.)
Расплата пришла в разгар лета. 16 июля 1946 года многие вздрогнули в деревне: были арестованы братья Хосокава, Киосукэ Дайсукэ, Чиба Масаси, Какута Тиодзиро, Нагаи Котаро, Митинака Тадао и Хасимото Сумиеси. Через три дня в сопровождении охраны прибыла большая комиссия, состоявшая из офицеров, вызвали старосту, велели обеспечить явку понятых. Самих японцев заставили раскопать прошлогодние захоронения. У Куриямы Китидзаемон прямо на огороде копали его сыновья. Сам он ходил отрешенно, топча огородину, и никак не мог объяснить, почему тут закопан труп корейца. Через день комиссия велела копать в другом месте, в последующие дни вскрывали новые ямы. И каждый раз понятые сокрушенно качали головами и произносили: «Ёку! Ёку! Плохо!»
2 августа прошли новые аресты – увезли еще восьмерых. 8 августа приехали за Судзуки Масаиоси. На второй день забрали Касивабару Дзюнси.
Следствие не затянулось, и уже 9 сентября было составлено обвинительное заключение. 26 сентября началось закрытое заседание военного трибунала. Если учесть, что суд длился в пределах 13 часов 30 минут с перерывами на обед и ужин, что члены суда и подсудимые общались через переводчика, то на одного обвиняемого времени приходилось не более получаса. Записи в протоколе предельно скупы, схематично они выглядят так: «Признаете ли вы себя виновным в совершении таких-то преступлений?» – «Да, я признаю, что такого-то числа при таких-то обстоятельствах совершил то-то и то-то».