— Ну и накурили! - сказал Юра, он тоже пришел в большую комнату.

— Никакой заботы о детях.

— Вам мешать не хотели, — сказал Виктор.—Садись, сейчас мы

проверим силу московского «Динамо».

«Динамо» оказалось в редкостном ударе. Юре удавались совершенно

фантастические серии—по два «попа» подряд, и ни сборная Бразилии, ни

сборная Англии, ни сборная ФРГ ничего не могли противопоставить мо-

гучей «силе в движении», как сказал об этом обществе когда-то сам

Алексей Максимович Горький. Сборная Польши проиграла всухую— 100:0.

Наташка визжала от восторга и целовала этот волшебный коробок после

каждой победы.

— Все! — сказал Виктор, проиграв четыре матча, подряд. — Этот день

войдет в историю. Нет силы выше «Динамо».

От чая Васильевы отказались. Обратно, подавленный обилием

впечатлений, уже засыпал, и пора было трогаться. Виктор побежал ловить

такси.

— Дядя Юра, — хныкала Вера, тираж опять оказался для нее

несчастливым, — рассчитай мне на машине, какие цифры зачеркивать.

— Деточка! Да над этим лучшие умы трудятся. И все без толку.

Пришлось отвалить ей рубль, чтобы не плакала.

— Все вы одинаковые, — рассердилась Света. — Чему ребенка учите?

Это же хуже водки.

— Говорят, что портвейн хуже водки, — совсем не к месту выступила

Наташка, — и совсем это неверно.

— Может, правда поменяемся, сказала Света, — если такое, родство

душ обнаружилось?

— А квартиры? Дети? — Наташку заинтересовали конкретности. —

Ладно, Веру мы возьмем. Но тогда нам квартира большая нужна. А ты,

Светка, в Химки поедешь?

— Ладно, поедет, а пока до свидания, — согласился Юра, он стоял с

уже завернутым Обратно в передней.— Пойдем скорее, ребенок вспотеет.

— Давайте подумаем, — сказала Света, — и в следующий раз все

решим.

С такси Виктору повезло, и ждать почти не пришлось, только вышли—

машина у подъезда. Он к тому же и о себе успел позаботиться — из кармана

взглядывала бутылка с беленьким алюминиевым флажком на затылке.

— Мы там серьезную проблему поставили, — сказала Наташка, —

посоветуйся с семьей.

— Тренируйся, — сказал Юра, — через неделю матч-реванш. Это тебе

не книжки читать, тут руками работать нужно.

Может быть, и не следовало так подчеркивать свое торжество, но ведь

недаром говорят, что испытание славой— одно из самых трудных. А для

Юры оно только началось, опыта еще нет. Вот он и не удержался. А

следовало бы проявить снисхождение.

Ерундовое, конечно, событие — победа в этой детской игре, и не

событие даже, а просто ерунда. Но пустячок, а приятно — кажется, так

принято говорить, И Юра чувствовал, что эта победа доставила ему немалое

удовольствие, и если никакие ребята не взялись печатать шаг, когда пошел

в передней этот дурацкий разговор об обмене, то это прежде всего заслуга

блестящего московского «Динамо», влияние того праздничного настроения,

которое принесла Юре его победа. И когда Наташка уже в машине, заглянув

в лежащий на коленях у Юры сверток и убедившись, что Обратно ус нул,

сказала: «Все хорошо. Только неудобно, что с пустыми руками приехали.

Нужно было какую-нибудь бутылку захватить», — опять эти ребята не

зашагали. «Ладно, — сказал Юра, — в следующий раз возьмем. Или они к

нам приедут, я куплю. Я, наверное, ни в какую командировку не поеду».

Он переложил Обратно на левую руку, а правой притянул к себе

Наташку. И было ему хорошо, спокойно. И ей, кажется, тоже.

— Нажаловалась? — спросил Виктор, когда Света пришла из ванной.

Вера уже закрылась в своей комнате и не то куклам сказку рассказывала, не

то читала вслух — отсюда не разберешь. Виктор сидел с бутылкой перед

телевизором. Шел какой-то спектакль. В бутылке уже было меньше

половины.

— А ты тоже хорош. Зачем ты ей голову морочишь? Пусть она свою

Таню играет и радуется. Зачем ей твои сомнения, если ты в них сам