– Ты прекрасна, – наконец, произнес Том, пытаясь скрыть, как на самом деле он восхищен.

Запрокинув голову, Роббс рассмеялась. И в этот момент перед ним вновь была девочка из Санта-Моники, которая бегает по улицам в резиновых тапочках и шортах. Том улыбнулся и подошел ближе. Ему всегда нравился ее смех, хотя кто-то со стороны мог бы подумать, что Робин «ржет, как лошадь», слишком уж громко она выражала свою радость. Но Влашиха любил этот смех. Из раза в раз он находил ее смех лучшим смехом, который когда-либо слышал.

– Ладно, надеюсь, эти «важные люди», с которыми мы ужинаем, оценят мое платье, – обвивая шею Тома руками, пробормотала Робин. – Бэйтман так долго орала на кого-то по телефону, чтобы получить его для меня.

– Она прекрасная подруга, – Влашиха поцеловал девушку в обнаженное плечо и добавил: – Нам пора.

– Ты так и не скажешь, кто твои друзья, к которым мы едем? – девушка хитро прищурилась, вцепившись в ладонь Томаса. – Это же не обычный ужин, это Рождество! Они должны быть…

– Они тебе понравятся, обещаю, – перебил ее Влашиха. Улыбаясь, он осторожно набросил на плечи Робби белоснежный полушубок.

– Милый район, – прошептала Робин, вылезая из такси. Они ехали довольно долго и теперь, когда перед ее взором предстал частный дом внушительных размеров, девушка почувствовала какое-то странное волнение. – Твои друзья здесь живут?

Том выглядел так, будто язык проглотил. Он рассчитался с таксистом, пожелал ему весело Рождества и, взяв Уильямс за руку, буквально затащил на крыльцо. Все это он проделал молча.

– Эй, Том, что с тобой?.. – нервно хихикнув, спросила девушка.

– Милая, прости меня, ладно? – с улыбкой пробормотал Влашиха и открыл дверь своим ключом.

Прежде чем Робин осознала весь масштаб катастрофы, как только дверь распахнулась им на встречу вышла пожилая фрау приятных округлостей. На женщине было платье цвета марсалы и ее светлые волосы, собранные в тугой хвост, выглядели просто потрясающе. Они были длинными и густыми, как у испанки, которая целыми днями втирает в свою башку оливковое масло. Большие голубые глаза этой красивой дамы блестели. И эти глаза… Они были так похожи на…

– Сынок, дорогой, ну наконец-то! – женщина обняла Тома и поцеловала в щеку. – Долго же вы добирались! Твой отец уже начал переживать. Ты же знаешь, какой он…

В эту секунду все сомнения Робби исчезли. И если еще несколько минут назад она думала, что это какая-то тупая шутка, сейчас ей все было предельно ясно: Томас привел ее на рождественский ужин в дом своих родителей. Ей очень хотелось бы громко рассмеяться и сказать, что это могло произойти с кем угодно, корме нее, но совершенный шок от происходящего едва не заставил Уильямс сорваться с места и сбежать.

– А ты Робин, верно? – мать Тома приветливо улыбнулась. – Меня зовут Инке. Очень приятно познакомиться с тобой. Какая же ты красавица!

Краснея, бледнея и дрожа от волнения, Робби улыбнулась в ответ и тихо произнесла:

– Мне тоже приятно, – она перевела на Тома взгляд полный ужаса и вновь заговорила с его матерью: – Скажите, для меня одной наше знакомство стало сюрпризом?..

– Прости меня, Робин, – Том принялся помогать девушке снять шубку. – Но таков был план.

План?! План, блядь?! Робин только смущенно опустила глаза и прошла в гостиную вслед за Инке. Она озиралась по сторонам, но, кажется, вообще ничего не замечала.

– У вас очень красивый дом, – пытаясь улыбнуться, пробормотала Уильямс.

– Спасибо, – Инке по-доброму рассмеялась. – Я люблю этот дом. Живу здесь так долго, что не могу представить себя где-то в другом месте.

Робин понимающе кивнула. Она была уже почти готова смириться с происходящим и даже обрадоваться тому, как серьезно, должно быть, настроен ее кавалер, раз привел ее на Рождество к родителям, как вдруг из соседней комнаты в гостиную вошел высокий пожилой мужчина. Он выглядел так благородно и так тепло улыбался, что Робби на несколько мгновений совершенно забыла о том, что этот светлый и уютный дом, где в воздухе витал аромат праздничного ужина, принадлежит не ей.

– Здравствуйте, – девушка смутилась еще сильнее, когда мужчина подошел ближе. Он был почти таким же красивым, как Томас. Точнее, наоборот. Конечно, наоборот. Томас пошел в своего красивого пожилого отца.

– Бедняжка, я представляю, как ты сейчас себя чувствуешь, – с улыбкой проговорил хозяин дома. – Я – Маттиас. И, кстати, я не хотел участвовать в этом заговоре о «неожиданном знакомстве с родителями», меня заставили, так и знай. Но я очень рад, что ты приехала к нам, Робин.

Маттиас протянул свою широкую теплую ладонь и тихонько сжал руку Робин. Его взгляд, кажется, до сих пор оставался взглядом флиртующего паренька, когда сам мужчина был уже далеко не таким молодым, как его озорной взор.