– Нет, так не пойдёт… – кицунэ неодобрительно цокнула языком и покачала головой. – Скажи мне, пожалуйста, Гаара, как по-твоему, что ты делаешь не так, помимо того, что используешь лишь четвёртую часть своей чакры?

А вот это ещё хуже.

Чакра клубилась неуправляемым самумом** где-то глубоко внутри него, отзываясь болезненной пульсацией в кандзи, и Гаара держал большую её часть под контролем, уверенный в том, что на лице это никак не отражается. Не должно отражаться – как обычно, как всегда, но так было необходимо для самоконтроля, и Собаку давно уже привык.

Но Шио знала. Правда, спрашивала она про другое, но всё же.

– Ну, так что, м?

Вопрос не в том, что он делает.

Вопрос в том, чего он не делает.

Ёко терпеливо ждала. Гаара тоже ждал – вот только и сам не знал, чего.

Что происходит?

Что, чёрт возьми, там происходит?

Темари видела Гаару: его привычное лицо, его волосы, его руки, его привычные и знакомые, разумеется, черты, – но не узнавала его. Это был кто угодно, но не её младший брат, потому что её брат хладнокровно убил бы противника в первые секунды боя, а в случае неудачи попытался бы это всеми силами сделать.

И уж точно бы не стал бы ослаблять контроль над песком, позволяя ему мягко опуститься вниз и беспокойно стелиться по полу, вероятно, отражая внутреннее состояние хозяина. А, может, Гаара просто не хотел ни на секунду терять какую-то там связь со своим странным оружием. Может и не так, но будто Темари когда-то в этом разбиралась. Движения песчинок гипнотизировали и напоминали позёмку, которую они видели на отвратительнейшей миссии в холодной и белой стране Снега.

– Что же она ему тогда сказала?.. – произнесла куноичи, недоумевая.

Стоящий рядом Канкуро приглушённо выругался. Старшая Собаку поморщилась – и где он только нахватался? Ни один человек в Суне так не выражался, она-то уж знала, благо, дочь Каге. Дома скорее скрипнут зубами от злости или же глянут так, что мурашки по коже пойдут, а по спине покатится холодный пот. Темари тоже так умела, хотя до Гаары – профессионала без лицензии и патента – ей было далеко. А Канкуро не умел, потому, наверное, и ругался, как наёмник-корабельщик с острова Джиро.

Хотя, нельзя не признать – ему шло, к этим всем марионеткам, общей грубоватости и боевой раскраске.

– Они ж ещё в лесу встретились... Я уверен, – процедил Канкуро сквозь зубы, и интуиция подсказывала, что он прав.

Но Темари ничего не сказала. Общая мысль и так была слишком явной.

Что же происходит?..

– Догадался?

Шио зевнула и сладко потянулась с таким видом, будто бы готова ждать до завтра. Девушка уже успела три раза проверить остроту своего оружия, четыре раза зевнуть, активно поболтать с Шукаку на языке жестов и два раза сильно отклониться назад, уворачиваясь от пущенного наподобие копья небольшого количества песка.

– Хочешь, подскажу? – кицунэ посмотрела на указательный палец правой руки и откусила заусенец. – М?

Собаку ничего не ответил и, незаметно сформировав небольшой, но крепкий и плотный шарик из песка, прицельно запустил его девушке промеж глаз. На этот раз Ёко уклоняться не стала, а небрежно прикрылась рукой. Чакра, непроницаемой бронёй покрывшая руку от локтя до кончиков пальцев, полыхнула короткой вспышкой и тут же исчезла, но снаряд разлетелся на песчинки, потеряв форму. Негласно признавая своё маленькое поражение, Гаара заставил песок вернуться.

Девушка расценила это по-своему. Шио поднялась и, выпрямившись, встала на статуе, после чего скрестила руки на груди и замерла. С этой точки зрения жест выглядел естественней, чем когда она висела на потолке, вдобавок, парень был одарён поистине надменным взглядом.

Потребовалось некоторое время и созданный из ничего и без единого движения огненный шар, выпущенный в него по прямой и с лёгкостью блокированный абсолютной защитой, чтобы Гаара увидел в застывшей, как изваяние, кицунэ не слишком удачную, но интересную пародию на самого себя.

И тут она задорно подмигнула, в прах разрушая тщательно созданный образ.

– Когда ты сражаешься, что ты делаешь? – тихонько и заговорчески спросила кицунэ одними губами.

Пауза.

Правда, короткая – слишком прост оказался очевидный ответ.

– Ничего? – в речь Собаку сама собой проскользнула вопросительная интонация. Но Ёко просияла – кажется, угадал он верно. Того гляди, захлопает в ладоши да прыгать от радости начнёт.

Однако, она не стала делать ни того, ни другого, а, оскалив зубы в ухмылке, кувыркнулась вниз, нанося удар невидимому противнику впереди и оставляя за своей спиной раздвоенный огненный шлейф. Рыже-золотые крылья напомнили Гааре о чём-то давнем, из детства; книжка с картинками, сияющая, как комета, птица с гордо расправленными крыльями и краткой подписью – «феникс».