А может, она так давно не слышала голосов, что приняла чужой за знакомый? Все равно, понимать, что ты не один было куда приятнее, чем лежать в сырой яме без надежды на спасение.

— Я и не стараюсь, просто мне тяжело, — прохрипела Элизабет еще до конца не вернувшимся голосом.

— Ничего скоро полегчает. — Элизабет почувствовала, что незнакомец улыбнулся, даже не взглянув на него, и улыбнулась в ответ. — Если улыбаешься, значит все не так плохо.

По голосу ее спаситель был еще молод, но Элизабет была рада даже такому подарку судьбы. Собрав все силы, она, наконец, подвелась на локтях, но, почувствовав, что еще не окрепла, легла снова.

— Пока не советую тебе вставать. Полежи еще пару минут, — посоветовал незнакомец, и Элизабет спокойно закрыла глаза. — Как тебя зовут?

— Элизабет Дэ… Элизабет, — прошептала девочка, облизнув искусанные губы. По ранам сразу пробежали колики.

— Очень приятно. А меня — Эван Райдер, — представился парень и Элизабет, наконец, увидела его лицо.

Ее спасателем оказался коротко подстриженный примерно двадцатилетний парень с большими карими глазами, улыбчивым ртом и красивой ямочкой на щеке. На нем была мокрая белая рубашка и грязные кое-где поцарапанные джинсы. Но, тем не менее, он выглядел веселым и добрым. Парень очень сильно кого-то ей напоминал. Но вот кого, Элизабет никак не могла вспомнить?

— Как ты оказалась здесь? — спросил он, садясь рядом и оглядывая рану на плече девочки.

— Заблудилась, — отрезала Элизабет.

— Ну, это понятно, — улыбнулся Эван, завязывая потуже узел на повязке. Элизабет ойкнула от резкой боли. — Извини. А как ты вообще в лес попала?

— Пришла, — пошутила Элизабет и зажмурилась от неожиданно нахлынувшей головной боли.

— Логично. Ладно, не хочешь, говорить, не стану спрашивать, — сказал парень и лег рядом. — Тогда просто полежим.

Они, молча, пролежали еще десять минут. С каждой секундой к Элизабет возвращались силы, а головная боль и тошнота отходили на второй план. Вскоре дышать стало легче, а голос полностью вернулся. Вдохнув полной грудью Элизабет, снова собрала все силы и попыталась встать. На этот раз это оказалось проще простого, словно никаких ранений и не было. От неожиданной нагрузки закружилась голова, а глаза защипало от яркого вечернего света.

— Который сейчас час? — спросила Элизабет.

— Где-то пять или шесть часов вечера, — отозвался голос у нее за спиной.

— Так поздно! — вздохнула Элизабет и ужаснулась, подсчитав, сколько же времени она провела в этой злосчастной яме. — Господи, мама меня убьет. Уже вечер, а я еще не дома.

— Тогда пойдем, скорее, иначе окажется, что я зря тебя спасал, — улыбнулся парень и поднялся на ноги.

Он был довольно высоким и мощным, так что Элизабет вдруг почувствовала, что она в полной безопасности. Они отправились в путь. Вскоре дневной свет скрылся за огромными стволами сосен и Элизабет снова пронзил холод и неутолимая дрожь. Тьма была такой густой, что она даже не могла разглядеть лица рядом идущего Эвана Райдера. Только по хрусту маленьких веточек и посохшей травы под подошвами его обуви можно было определить насколько парень далеко от нее. Элизабет интересовал только один вопрос, который так и не удержался на языке, и она все-таки спросила:

— Почему ты не воспользовался магией? — Элизабет задала вопрос в темноту не в силах разглядеть собеседника.

— С чего ты взяла? — послышалось неподалеку.

Услышав человеческий голос, ей стало намного спокойнее.

— Ты исцарапал руки и одежду, и рана у меня перебинтована кое-как, — заметила Элизабет и почувствовала, что парень улыбнулся.

— А ты наблюдательная, — ответил Эван с неким намеком на комплимент. — Просто не люблю все делать с помощью магии. Если люди будут все делать с помощью магии, то вскоре станут толстыми и ленивыми, а я хочу, хоть что-то сделать сам.

— Я тоже не люблю магию, — прошептала Элизабет, глотая ртом воздух. Путь занимал у нее много сил, так что рана начала болеть пуще прежнего. Вернулась тошнота и головная боль и Элизабет была уже даже рада, что скоро будет дома.

— А ты почему? — спросил Эван пробираясь сквозь кусты похожие на кусты шиповник.

— Просто не люблю и все, — соврала Элизабет.

На самом деле она не любила магию по очень многим причинам, связанным с ее богатенькой семьей, но вот о своем родстве она решила умолчать. А вдруг этот парень такой же, как и деревенские дети, вдруг узнав, что она Дэвидсон бросит ее здесь? Хотя глупо было в это верить, но что еще могла подумать маленькая и до смерти напуганная девочка.

— А ты знаешь куда идти, — спросила Элизабет в надежде поддержать разговор.

— Если бы не знал, наверно не шел бы, — улыбнулся Эван, и в сердце Элизабет загорелась надежда.

Становилось все светлее и светлее. Элизабет так радовалась свету, словно не видела его уже лет сто. Контуры огромных стволов деревьев становились все отчетливее. Стало легче обходить проросшие сквозь землю корни гигантских сосен и высокие кусты неведомого Элизабет сорта.

Спустя пятнадцать минут как они покинули опушку в середине леса, Элизабет услышала пение какой-то незнакомой птицы. Ее трели ласкали слух и вселяли в сердце радость и надежду. Все вокруг было залито приятным золотым светом. С каждым шагом он ставился все ярче и ярче. Этот мягкий вечерний свет распространялся вокруг, словно какой-то газ. Чем ближе они приближались к дороге тем больше редел лес, а воздух все больше наполнялся едкий запахом соли, что приносил ветер со стороны Озера Семи Лесов. Кора сосен была вдоль и поперек пропитана липким веществом, так что к концу пути пальцы на руках у Элизабет слипались и попахивали хвоей.