Неожиданно на фоне морских шумов Николай услышал какие-то посторонние, цокающие звуки, а перед собой увидел… Да, на фоне фосфоресцирующих волн он увидел посторонний предмет. Да это же плавник, вертикальный плавник! И вот еще один, и еще. Неужели акулы? Вроде бы, на этих широтах их быть не должно, и акулы не могут издавать звуков, они же рыбы.

Нет, это дельфин, дельфины! Они не обидят! Один из дельфинов приблизился к Николаю и подтолкнул его в плечо, издав приглашающий звук, и Николай тотчас понял, что ему нужно делать. Он ухватился за этот вертикальный плавник, а с другой стороны к нему подплыл второй дельфин и тоже подтолкнул в бок, с таким же звуком. Николай схватился другой рукой за плавник дельфина, и они помчались вперед. Ура! В таком темпе, они быстро достигнут острова.

Из-за быстрого движения перед Николаем возник бурун, который начал захлестывать ему рот и нос, и он начал захлебываться, а это значило, что такой способ передвижения явно не годится. И тогда Николай постучал пальцами по спинам обоих дельфинов, и они его сигнал поняли и затормозились. А Николай, отфыркиваясь, перевернулся на спину, поднял большой воротник своего полушубка, и ухватился в таком положении за плавники дельфинов.

Движение продолжилось в прежнем ритме. Теперь возникающий бурун принимал на себя воротник полушубка, и Николай чувствовал себя вполне комфортно. Дельфины систематически подменяли уставших коллег, не снижая скорости движения. При этом они постоянно переговаривались между собой, и Николай подумал, что они обсуждают, как они ловко действуют и хвалят друг друга.

Ходовые огни крейсера давно скрылись из виду, но приближается ли остров, Николай видеть не мог, так как смотрел в противоположном направлении, лишь изредка бросая взгляд в сторону. В один из таких моментов он заметил, что теперь они плывут вдоль берега острова, который резко обрывается в воду, как у острова, который они торпедировали. — «Ага, понятно», — подумал Николай, — «дельфины ищут такое место, где можно выбраться на берег».

И такое место вскоре нашлось. Дельфины снизили скорость, а затем совсем остановись, что-то прочирикав на своем языке, по-видимому, сообщая, что путешествие закончилось и пора выходить. Николай попробовал опустить ноги вниз и сразу почувствовал ровное дно. Он попрощался с дельфинами, похлопав их по спинам, и осторожно двинулся вперед, на сушу.

— «Вышел сухим из воды», — подумал он, вспомнив известный фразеологизм, который не зря бытует в народе. Он отряхнулся, сбросив с себя оставшиеся на одежде небольшие капли воды, как это делают собаки, окончательно убедившись, что все сухое. Теперь главная задача состояла в том, чтобы выбраться в темноте на более сухое место.

Берег оказался каменистым, все было мокрое и скользкое, и идти по нему в темноте было равносильно самоубийству, ну, не совсем конечно, но поскользнуться и упасть, сломав себе руку или ногу, было вполне вероятно.

И тогда Николай опустился на четвереньки или, как говорят в народе, на «карачки» и так стал двигаться вперед, в сторону повышения местности, ощупывая ее перед собой. Через некоторое время сырость уменьшилась, а затем совсем прекратилась, и передвигаться стало более удобно. Под руку попалась какая-то палка, и Николай стал ощупывать ей местность перед собой, опасаясь попасть в какую-нибудь яму. И такая яма, а скорее, выемка, вскоре оказалась на его пути. Она была не очень глубокой и, потыкав в ней палкой, Николай понял, что в этой выемке имеется что-то шуршащее, типа сена или соломы.

Осторожно спустившись в выемку, он обнаружил, что это, скорее всего, сухие водоросли толстым слоем покрывающие дно выемки. — «Будем надеяться, что это не логово какого-то хищного зверя», — подумал Николай, — «но я смогу в этом укромном местечке дождаться рассвета». Он разровнял водоросли и с комфортом улегся на них, мгновенно погрузившись в сон.

Изученный моральными нагрузками организм требовал отдыха, и Николай крепко спал в течение всей оставшейся ночи. Лишь под утро, когда начало светать, ему приснился сон. Вот он снова на том же самом острове, возле старого огнища, пытается развести костер с помощью кремня и стального идентификационного жетона, у которого округлый край, и сначала ему нужно этот край заточить, чтобы он стал острым. Для заточки он использует разные камни, которые насобирал на берегу, но все его попытки заканчиваются ничем. — Какую хорошую сталь делают советские сталевары! — с гордостью произнес он так громко, чтобы его услышали возможные обитатели острова.

И опять, как в прошлый раз, из-за кустов вышел человек. Наверное, это мистер Смит, главный инженер этого острова, но его лицо плохо видно, так как он окружен туманом, хотя в других местах никакого тумана нет. Да и голос его звучит как-то по-другому — не так, как в прошлый раз. Но Николаю на это наплевать, он занят своим срочным делом.

— О, мистер Исаефф, вы вернулись! — произносит этот, похожий на инженера человек. — А что вы это делаете?

— Я же вам объяснял в прошлый раз, что мне нужно добыть огонь, но сначала я хочу заточить вот эту железку, чтобы она могла высечь искру, но сталь очень хорошая, и мне ее не заточить. Это, между прочим, советская сталь!

— Зачем же вам ее затачивать? — удивляется инженер. — Ведь я вам продал огниво, почему вы им не пользуетесь?!

— Ваше огниво — барахло, и я его выбросил. Зря только отдал вам тысячу долларов, дурачина я бестолковый!

— Да как вы посмели выбросить такую хорошую вещь!? — возмутился инженер и сделал несколько шагов по направлению к Николаю.

Удивленный Николай поднял взор и увидел, что это вовсе не мистер Смит, а какой-то узкоглазый человек, и в руках у него не посох, который был у инженера, а самая настоящая булава с острыми шипами.