– Понимаю.
– ответил он, потирая место удара.

– Ничего ты не понимаешь!
– разразилась Эвелина, и её брань не могла стихнуть продолжительное время. Однако он её не слушал, потому что продолжал трепетать передо мной. Когда я предстал перед ними обоими, она сказала:

– Найлим, ты должен убить его за всё, что он сделал с нами! Сколько горя он принёс нам!

На самом деле сестра не хотела убивать брата. За неё говорило отчаянье. Даже несмотря на то, что он натворил, она готова была его простить, если он только готов меняться. Страх, конечно, не самая лучшая мотивация, но именно с него начнётся путь к изменению личности этого человека.

Между Лагрезом и Эвелиной был заключён мир. Настоящий мир. Тёмные воители будут жить вместе со светлыми чародеями и развиваться до полноценных личностей. Тайна происхождения обоих народов не была раскрыта. Зергал и Шаглас были обращены во тьму разорада.

– Лагрез, я знаю, что зеркало тьмы у тебя.

– Я хочу удивиться, но, пожалуй, не буду. Кто ты вообще такой?

– Не имеет значения. Могу ли я быть уверенным в том, что ты не разрушишь артефакт или не перенесёшь его в другой мир?

– Что за вопрос? Конечно! Я буду оберегать его, как своё самое заветное сокровище – как свою жизнь.

– Да будет так. В нужное время мы явимся за ним

– Кто вы?

Но ответа не последовало.

Часть 14

«Будущее уже здесь. Передовые иэтэспилиовые технологии доступны, как никогда. Никакого ксерота, никакого искажения фазы. Только межпространство и ты. Ощути связь со всеми мирами. Окунись с головой в корни миропорядка. Познай, с чего всё началось. Зарунда – мы знаем, что лежит за гранью». После этого голографический мужчина замолчал, глядя строго перед собой. Когда рядом с ним останавливался кто-то ещё, он начинал свой «увлекательный» монолог заново. Когда его голос раздался в четвёртый раз, ко мне подошла молодая девушка, что время от времени наблюдала за мной. Волосы кудрявые, рыжие, глаза синие. Да, не голубые, а именно синие. Даже светились в полумраке этого города. Её голос был приятен, несмотря на то что немного низковат:

– Не надоело ещё слушать эту ересь?

Я повернулся к ней и заметил:

– Ересь – слишком старомодное слово для столь прогрессивного общества.

– Просто я уже какое-то время наблюдаю за вами, и мне кажется, что вы нездешний. Я бы даже сказала, не из нашего мира. Вот и подумала, что какое-нибудь старомодное слово расположит вас к разговору.

– Не из вашего мира? А почему ты так решила?

– Вы явно не отдыхаете, но и не торопитесь никуда. Ваш взгляд не сосредоточен, а изучающе блуждает. А ещё вы слушаете эту рекламу.

Я глянул на голограмму следом за ней и ответил:

– Дары технологий удивляют. Я бы не прочь узнать, каких высот достигло ваше общество.

– Да разве ж это высоты? Наше общество находится в моральном упадке. Удержать финансовую стабильность очень сложно. А если оступиться, то можно легко сорваться вниз, скатиться в нищету. В таком случае лучше сразу умереть.

– Почему же? Разве прогресс обесценивает жизнь? Мне кажется, наоборот, всеми этими дарами можно наслаждаться вечность.

– Я бы поспорила. Но просто, если ты потерял всё и стал нищим, то, - она с мрачным лицом глянула на глашатая Зарунды, - Первосвященник заберёт тебя для того, чтобы ставить опыты. Когда-нибудь я найду доказательства существования рахчанов и соктуков. Тогда наш всеми горячо любимый и многоуважаемый глава Зарунды, наконец-то, будет свергнут.

– Почему же? Из той ереси, что несёт эта голограмма, выходит, что он предлагает людям технологии, основанные на межпространстве.

– Это всё обман. То, что предлагает Первосвященник, не по карману простым жителям. Его товары и услуги нацелены лишь на богатых. Людям, на подобии меня, там нечего делать.

– Но это же неразумно. Зачем предлагать то, что никто не может себе позволить?

– А потому, что соблазн слишком велик. Тем более реклама. Научно доказано, что, если постоянно говорить только положительное о какой-то вещи, то она, в конце концов, станет привлекательной. Так и здесь. На каждом углу Хаалисии ты будешь слышать одно и то же: «Передовые иэтэспилиовые технологии доступны, как никогда. Никакого ксерота, никакого искажения фазы. Только межпространство и ты». Сходил на работу – это раз, вернулся с работы – это два, пошёл отдохнуть – это три, вернулся – это четыре. Пять рабочих камхардов – это уже двадцать. Если представить, что каждый раз, как ты слышишь эту рекламу, твоё желание воспользоваться услугами Зарунды возрастает на 0,1%, то необратимое желание прийти в Зарунду у тебя сформируется ровно за год. И всё, ты влезаешь в долги, идёшь туда, покупаешь то, что тебе перестанет быть нужно уже через два камхарда, а после тяжело трудишься, чтобы отдать долг. И храни тебя великий, чтобы ты не лишился своей работы. Тут же вернёшься в башню Первосвященника, но уже как раб, на котором будут ставить опыты.

– И этого Первосвященника никто не может приструнить?

– Конечно. Когда проходит проверка, он показывает только лишь то, что хорошее он делает. А попробуй проникнуть туда – так тебя сразу же устранит охранная система, которой эта Зарунда буквально уставлена.

– Я так понял, Зарунда – это вон тот небоскрёб, что стоит в центре города?

– Всё верно. Не советую туда подходить, только если вы не сотрудник фирмы или не миллионер, который решил обогатить мерзавца.

– Скажи, а чем ещё занимается эта фирма?