Девушка недоуменно нахмурившись посмотрела на оружейника, и он, тут же спохватившись, добавил:

— Ты не подумай, я ведь это так, с интересу, без худого умысла. Я к чаровникам с уважением отношусь. Но ты бы эт, и правда, притушила б глазки-то, а то жутко как-то щас смотрится, в сумерках-то.

— Что значит притуши, Бальжин? О чем это ты? — недоуменно спросила девушка, мысленно подмечая, что и Ольцик, кажется сказал ей что-то подобное.

— Дак ведь светятся они у тебя. Будто огоньки фиолетовые. Дюже чудно смотрится.

Леона недоверчиво посмотрела на мужчину. Шутит что ли?

— Та на вот, сама погляди.

Мужчина потянулся к поясным ножным, извлек из них широкий охотничий нож и протянул девушке. Она озадаченно приняла его, темно ж вокруг, чего она увидеть сможет, и недоверчиво поднесла к глазам. И хоть солнце давно уже село, и вокруг постепенно опускался мрак, в отполированной поверхности клинка она увидела отражение фиолетового сияния.

Девушка тут же ошарашенно посмотрела на оружейника, словно он мог объяснить происходящее.

— О, так я гляжу ты и сама знать не знала.

Леона недоуменно покачала головой и протянула нож обратно Бальжину.

— Не чаровница я, — почти не солгала девушка. Она ведь и правда не чаровница, хоть и знает, и может поболе простой деревенской знахарки. — Я при знахарке ученицей была, могу лечить немного да травки нужные подобрать в некоторых случаях. Но такого со мной никогда не случалось.

— Да-а, дела, — удивленно качнул головой Бальжин, убирая нож обратно, — но притушить все ж попробуй. Ты уж для начала сама тада разберись, чаровница иль нет, незачем остальным-то видеть щас.

Леона согласно кивнула и опустила голову, прикрывая веки и медленно выдыхая, меняя свое восприятие, возвращаясь к обычному зрению. Ощущения изменились. Девушка открыла глаза и огляделась. Мир в ее видении вернулся к обычному состоянию, но вот вернулись ли к обычному состоянию ее глаза? Получилось ли? Она выжидательно посмотрела на оружейника.

— Потухли, — кивнул он.

Девушка выдохнула и устало откинулась назад, на стенку повозки. То, что ее глаза вдруг засветились, как ни странно, не так уж взволновало ее. С этим она разберется позже, найдет ответы и на этот вопрос. Но вот увиденное… Чувство отвращения, разочарования, досады, словно ее обманули, не отпускало. Как теперь относится ко всем этим людям? Как относится к Кирьяну? Она устало вздохнула, вспоминая слова наставницы, и печально глянула на спину Кирьяна, который сейчас ехал немного впереди обоза. «Запомни Леонка, — наставительно говорила Ружена, — чернотой отмечается сущность убийцы. Тот, кто отнял чью-то жизнь до конца своих дней будет носить на себе отпечаток смерти».

Бальжин кинул косой взгляд на девушку и поцокал, покачав головой.

— Дак чего ж тебя так напугало-то, девонька?

Леона слегка замешкалась, не зная, стоит ли говорить об увиденном. Имеет ли она право раскрывать чужие тайны? Как оружейник воспримет услышанное? Не примет ли он ее слова за бабью дурость? Сомнения сковывали ее. Решив все же, что как раз таки Бальжину она обязана все рассказать, девушка начала аккуратно подбирать слова:

— Я посмотрела на всех… на наемников, — уточнила она, — немного иначе, чем обычно. По-другому, по-знахарски. Так бывает смотрят, чтобы болезни видеть и …, — тут она запнулась. Не каждый знахарь так сумеет, не каждый… И не только для того, чтобы болезни выглядывать меняют свое восприятие. А это уже не укладывается в ее историю об обычной деревенской знахарке. Вот жеж, и кто ее за язык тянул… Она искоса глянула на Бальжина, но он спокойно ждал, не выказав удивления или недоверия, и она продолжила: — и увидела… как бы это объяснить, знаешь, некоторые вещи, поступки… они оставляют отпечаток…

Мужчина, не отвлекаясь от дороги, понимающе хмыкнул, чем вызвал недоумение со стороны девушки. Он глянул на нее, не поворачивая головы, и проговорил:

— Я догадываюсь, что ты могла увидеть.

Леона еще сильнее озадачилась. Сбитая с толку его словами, она выжидательно посмотрела на мужчину, но тот лишь весело подмигнул ей.

— Так ты…, — недоверчиво начала она.

— Нет, — хмыкнул он, отрицательно покачав головой, — но мог бы быть. Да только я выбрал себе иное ремесло. Только-то и могу, что сталь заговаривать… — Он многозначительно огладил свою бороду, глянул на девушку, еле заметно кивая своим мыслям, и продолжил: — Но могу представить, о каком отпечатке ты говоришь. Только вот, ты не спеши судить, девонька.

Леона промолчала. И оружейник тихо продолжил:

— Вот погляди еще разок на них, — он кивнул на едущих недалеко от них наемников, — погляди, погляди. Кого ты видишь?

Леона озадаченно перевела взгляд на мужчин. Она не совсем понимала, чего ждет от нее Бальжин, поэтому неуверенно сказала:

— Наемников…?

Мужчина согласна кивнул.

— Наемников, — подтвердил он, — а что делают наемники, девонька?

— Охраняют, — все так же не понимая, к чему ведет оружейник, ответила Леона.

— Угум, — покивал он, — а от кого?

— Ну, — начала девушка, все больше и больше озадачиваясь странностью вопросов. Она чувствовала, что Бальжин хочет что-то до нее донести, но пока совершенно не понимала что. Она неуверенно продолжила: — от татей[3].

Мужчина, невесело хмыкнул.

Кибитка вдруг наехала на крупный булыжник, и их сильно подбросило на облучке, болезненно ударив об жесткое сиденье.

— Ух тыж, как оно, да чтоб его…, — Бальжин, искоса глянул девушку, поджал на мгновенье губы, громко выдохнул, и вернулся к разговору: