— Этот Чжан Вэй… — произнёс Лин, стараясь, чтобы голос звучал нейтрально. — Какое впечатление он производит на ваших наблюдателей?

— Он не похож на других учеников школы Текущей Воды, — ответил мастер. — В нём чувствуется иное происхождение, иной путь развития. Его техники классические, но применяет он их нестандартно. Словно смотрит на мир под другим углом.

Лин кивнул, запоминая каждое слово. Его аналитический ум складывал кусочки мозаики. Странный воин, появившийся словно из ниоткуда. Необычная связь с Юнь Лин. Шестое чувство архивариуса подсказывало — здесь кроется тайна, возможно, более важная, чем очевидная угроза скверны.

— Над городом собираются не только реальные тучи, — продолжил мастер, — но и метафорические. Скверна распространяется быстрее, чем мы ожидали. Уже не только ученики школ, но и обычные горожане проявляют признаки заражения. Пока это единичные случаи, но тенденция тревожная.

— А что остальные школы? — спросил Лин, хрустнув суставами пальцев — привычка, выдающая внутреннее напряжение. — Не может же один только храм целителей противостоять скверне?

— Пять великих школ и храм целителей всегда формировали основу духовной и боевой традиции этого мира, — ответил мастер, словно цитируя древний текст. — Но сейчас это равновесие нарушено. Текущая Вода и целители объединились против Небесного Ветра и Каменного Сердца. Даже Пылающий Разум, обычно активный в противостоянии тьме, сейчас выжидает и наблюдает. Это нетипично для них, что показывает, насколько непонятна и пугающа угроза.

— А ваша школа? — Лин посмотрел прямо на мастера, несмотря на неуютное ощущение от попытки заглянуть под капюшон.

— Мы сохраняем равновесие, — ответил мастер. — Всегда между крайностями, всегда в тени. Наше вмешательство… избирательно.

— Ты будешь рад узнать, — добавил мастер, переходя к другой теме, — что барьер, созданный Юнь Лин в твоём сознании, держится. Скверна отступает с каждым днём. Скоро ты сможешь покинуть эти стены.

Вместо радости Лин ощутил странную тревогу. За стенами храма разворачивалась битва, в которой у каждого была своя роль… кроме него. Юнь Лин и загадочный Чжан Вэй сражались бок о бок, связанные неведомой силой. Что оставалось ему? Вернуться в разрушенные архивы школы Небесного Ветра? Искать новое место в мире, где всё менялось слишком быстро?

— Я благодарен за защиту, — ответил он. — И за информацию. Но чувствую себя…

— Лишним, — закончил за него мастер, и в этом слове не было вопроса. — Это естественно. Ты был в центре событий, а теперь наблюдаешь со стороны. Тяжело для человека твоего склада.

Лин поставил пустую чашу на стол: — Я архивариус. Моя сила в знаниях. Но какой смысл в архивариусе без архива? В знаниях, которые некуда применить?

— Терпение, — мастер теней поднялся одним плавным движением. — Твоя роль определится в своё время. А пока… есть свитки, которые могут тебя заинтересовать. История похожих проявлений скверны в прошлом. Возможно, там есть ключи, которые другие просмотрели.

Мастер взглянул на него, и Лин заметил, как внимательно тот изучает его реакцию, словно каждый его ответ был частью какого-то теста, значение которого оставалось скрытым.

Лин не стал ждать, когда тени принесут ему обещанные свитки. Вместо этого он решил сам исследовать доступную часть храма Теневого Шёпота. Архивариус в нём не мог оставаться бездействующим.

Минуя затемнённые коридоры, он обнаружил небольшое помещение, напоминавшее библиотеку. Стеллажи с древними свитками поднимались от пола до самого потолка, уходя во тьму. Некоторые из них светились слабым внутренним светом.

Лин протянул руку к одному из свитков. Тот был тёплым на ощупь, словно живое существо. Когда он развернул его, иероглифы начали меняться под его взглядом, собираясь в понятные фразы. Свиток адаптировался к читателю.

Час за часом он просматривал документы, находя всё больше информации о предыдущем вторжении скверны. В те времена её называли иначе — «искажение реальности», «тень между мирами», «чёрная порча» — но описания были безошибочно узнаваемы.

Особенно его заинтересовал манускрипт, повествующий о «пограничных существах» — людях, чьё сознание оказалось частично затронуто скверной, но не полностью поглощено ею. Они сохраняли рассудок и волю, но приобретали странное понимание природы искажения, словно могли видеть обе стороны реальности одновременно.

Это напомнило ему собственное состояние после атаки — сознание оставалось ясным благодаря защите Юнь Лин, но он чувствовал присутствие скверны, словно эхо чужого голоса на границе слышимости. Иногда, в моменты между сном и бодрствованием, ему казалось, что он понимает саму суть этого искажения — не просто разрушение, но трансформация, переход к иному порядку вещей.

Лин закрыл глаза, концентрируясь на этом ощущении. Где-то в глубине его сознания всё ещё оставался след скверны — не как заражение, а как память о нём. Мог ли он использовать этот опыт?

Он принял решение провести собственный эксперимент. Настоящее понимание скверны могло стать ключом к её уничтожению.

Приняв медитативную позу, Лин позволил своему сознанию скользнуть к той точке, где барьер Юнь Лин соприкасался с остаточной скверной. Не пытаясь преодолеть защиту, он просто наблюдал за взаимодействием двух энергий.

Серебристый свет барьера был структурированным, упорядоченным. Скверна же казалась хаотичной, но при более внимательном рассмотрении в ней проступал свой узор — фрактальный, бесконечно повторяющийся на разных уровнях. Лин ощутил странное интеллектуальное удовлетворение от этого открытия. Скверна не была просто разрушением — она была альтернативным порядком, чуждым, но внутренне последовательным.