На седьмой день после его прибытия в школу Теневого Шёпота тени принесли новости о масштабном сражении в школе Каменного Сердца. Мастер теней лично рассказал ему о событиях — о том, как Юнь Лин и Чжан Вэй проникли в подземелья ордена, обнаружили источник скверны и вступили в бой с трансформированным главным мастером школы.

Архивариус сидел на полу своей кельи, поверхность которого он расчертил сложными геометрическими узорами, помогавшими организовать информацию в его разуме. Каждая деталь, каждый фрагмент головоломки занимал своё место в общей картине.

— Их взаимодействие становится всё более синхронным, — заметил мастер с нотками профессионального интереса. — Словно один разум в двух телах. Он атакует — она создаёт брешь в защите противника. Она отступает — он прикрывает. Без слов, без сигналов. Даже опытные пары бойцов, тренирующиеся вместе десятилетиями, не достигают такого уровня координации.

Лин слушал, и с каждым словом тяжесть в груди становилась сильнее. Он вспоминал Юнь Лин — её руки, целящие его раны после побега из школы Небесного Ветра, её сосредоточенное лицо во время создания барьера против скверны, её губы, прикасающиеся к его губам в те редкие моменты близости, которые они разделили перед тем, как всё полетело в бездну.

— Что-то меняется в самой структуре мира, — говорил мастер, не замечая или игнорируя его состояние. — Баланс школ нарушен. А мы, — он сделал паузу, — мы сохраняем равновесие. Всегда между крайностями, всегда в тени.

Лин поднял взгляд от свитка, который анализировал: — Но равновесие уже нарушено. Скверна искажает саму основу реальности. Как можно сохранять баланс, когда одна чаша весов исчезает?

Мастер смотрел на него долго, оценивающе. — Интересный вопрос от архивариуса, — наконец произнёс он. — Разве тебе не известно, что настоящий баланс не в статичном равенстве, а в динамическом взаимодействии противоположностей? Свет и тень, жизнь и смерть, порядок и хаос — они не исключают друг друга, а создают целое.

Эти слова заставили Лина задуматься. Он всегда воспринимал скверну как абсолютное зло, как нечто, что необходимо искоренить полностью. Но что, если исказители реальности были лишь крайним проявлением силы, существующей в самой структуре мира? Что, если полное уничтожение одной стороны спектра приведёт к ещё большему дисбалансу?

Мысль была настолько еретической, что он не решился произнести её вслух. Вместо этого он погрузился в изучение новых свитков, пытаясь найти исторические прецеденты подобных конфликтов.

На восьмой день его пребывания в школе Теневого Шёпота дверь внезапно открылась без обычного предупреждения теней. На пороге стояла Юнь Лин.

Она выглядела измождённой, но каким-то образом преображённой — более собранной, более цельной, чем он запомнил. Её движения, когда она вошла в комнату, были плавными и точными. Тени вокруг неё двигались странно — не просто расступались, а словно тянулись к ней, признавая как свою.

— Лин, — произнесла она, и даже голос казался другим — глубже, с резонирующими нотками, которых он раньше не замечал.

— Юнь Лин, — он встал, не зная, как себя вести. Обнять её? Сохранить дистанцию?

Пространство между ними казалось наэлектризованным, напряжённым. Он видел тени, скользящие по её запястьям, — живые чернильные узоры, невозможные у обычного человека.

— Я слышал о твоих подвигах. Ты… герой сопротивления, — произнёс он, пытаясь скрыть горечь за формальной вежливостью.

Слабая улыбка тронула её губы. — Не герой. Просто делаю то, для чего была призвана.

«Призвана»? Странное слово для целительницы. Лин отметил это, как и многие другие детали — серебристый отблеск в её глазах, едва заметный узор на коже запястий, новую уверенность в осанке.

— Как ты? — спросила она, подходя ближе. — Барьер держится? Скверна отступила?

— Да, всё… хорошо, — он почувствовал, как его сердце бьётся быстрее от её близости. — Благодаря тебе.

Она протянула руку, легко касаясь его виска, где раньше пульсировала чёрная нить скверны. От её прикосновения по коже пробежала волна тепла, и на мгновение Лин ощутил отголосок её силы — серебристое сияние, холодное и прекрасное одновременно.

— Хорошо, — кивнула она. — Следов не осталось. Ты полностью очистился.

Что-то в её тоне заставило его сердце сжаться. Словно она говорила о пациенте, а не о человеке, с которым делила близость.

— Расскажи о сражении, — попросил он, стараясь не показывать боль от этой отстранённости. — О том, что произошло в школе Каменного Сердца.

Юнь Лин отошла, словно его просьба потребовала физической дистанции. В её движениях появилась новая грация — не мягкая плавность целительницы, а что-то более опасное, напоминающее движение хищника.

— Это было… сложно, — наконец произнесла она. — Скверна приняла форму главного мастера ордена, трансформировала его и нескольких старших учеников. Они хотели активировать чёрный кристалл как часть общей сети для ритуала открытия портала.