Он что, пробудил драконью родословную? — спросил я Ли Бо.

«Нет, просто то, что он поглотил у рыбы-дракона окончательно стало его частью, окончательно встроилось в его плоть. Драконы почему такие тупые? Потому что дракон — это воплощение стихии, воплощение эмоции. Не важно: ярость, месть или что-то подобное. Так-то если посмотреть, то карпы поумнее, поспокойнее и порассудительнее будут. Но таковы последствия того, что карп становится драконом — это не только физическая трансформация, в нем меняется всё. Огромная летающая ящерица просто не может мыслить как старая рыба, тысячелетиями не покидающая своего родного водоема».

Я кивнул. Это звучало…логично.

То есть, чем эмоциональнее он будет, тем ближе…

«К дракону? Нет, конечно, — Ли Бо рассмеялся, а потом уже серьезно сказал, — Просто один из „ключей“ пробудить Кровь — это эмоции. Они высвобождают драконью кровь. Если она, как в Лянге, в достаточном количестве. Посмотри на его рожки они….»

Выросли… — закончил я за него, взглянув на рога Лянга, в которых прибавилось сантиметров десять длины. Вокруг них по прежнему закручивались потоки воды, образуя бесконечные петли.

— Возьми меня в руки, Ван. — попросил карп.

Я подхватил его, и он тут же увеличился до размеров крупной собаки. И очень тяжелой собаки.

— Лучше на ступени стань. — добавил Лянг, и я послушал его.

Держа его в руках, я телом ощущал пульсацию этой мощнейшей ауры, которую раньше Лянг либо прятал, либо просто не излучал.

А потом карп открыл рот и из его пасти показалось три блестящих и сияющих голубым Жемчужин Воды.

«Да сколько у него их!» — воскликнул Ли Бо.

Видимо…много…

— Тут должна быть вода, — сказал карп, и через секунду из его рта вырвался мощный поток воды. Мощнее, чем из пожарного шланга.

Я едва удержался на ногах.

Лисы отпрыгнули и, визжа, побежали, уклоняясь от струи. Не знаю, специально или нет, но Лянг раз десять их сбивал этим потоком.

Уровень воды в этом пересохшем озере стремительно рос. Скоро мне даже пришлось подняться на пару ступеней, потому что вода достигла коленей.

— А тебе это… — решил я всё же просить, — воды-то хватит?

— Хватит! — отрезал Лянг, — Это озеро должно быть полным. Это позор, что такой храм сохнет, и ни один карп не может на него взглянуть. Такого больше не будет. Когда я разберусь с виновниками этого, он станет местом паломничества карпьего народа.

Я аж опешил от таких слов.

А потом он добавил:

— Да что там карпьего! Все рыбы будут сюда плыть!

И продолжил заливать всё водой.

Через какое-то время я увидел, как потускнела одна жемчужина воды…потом другая…

А я поднимался по ступеням всё выше и выше.

Вскоре была видна только верхушка храма, остальное было погружено в чистейшую воду, насыщенную Стихией.

Да уж, такого от Лянга я не ожидал. Это был момент, когда ему не было жалко своих сокровищ. Сейчас он был выше своей скупости. Он был больше, чем просто рыба.

Часа через два, всё озеро было заполнено водой. Лянгу пришлось делать перерывы. Видно было как он устал. Он лежал на краю озера, им созданного, и тяжело дышал.

А у меня возникало всё больше вопросов: Кто построил храм? Что это за золотой карп, и жив ли он до сих пор? И почему те из драконов, что были, не прервали такой неестественный ход вещей, такой «убой» карпов. Ведь если карпы не доходят до Врат Дракона, значит, и новых драконов нет?

Я не думаю, что те драконы, которых мы видели в Великих Карповых Озерах — это вообще все драконы, которые есть в Поднебесной. Окаменевших было всего пятнадцать. Но еще в момент бегства из секты я видел Инлуна — дракона, который «танцевал» в грозе. Значит, есть драконы и помимо тех, кто превратился в камень. Но им почему-то было абсолютно плевать на судьбу карпов. Это странно…

Ли Бо, — спросил я, — А как так вышло, что те, кто раньше были карпами, не озаботились судьбой других карпов? Неужели они не заметили, что новых драконов нет? Что карпы через Врата Дракона не проходят? Они не могли этого не заметить.

«Ты сильно переоцениваешь драконов. Я уже сказал: драконы — это сгустки эмоций, сгустки Стихий. Стихия ими правит, а Стихия она не рассуждает… И, кроме того, тот, кто стал драконом, больше не считает себя карпом. Он выше этого настолько, что ему кажется, словно это было когда-то давно, и вообще не с ним. Драконы живут в других частях Поднебесной, не тут. Для дракона всё, что происходит не с ним — его не касается».

Подожди, но мы же встретили Инлуна? Ты сам назвал его имя. — напомнил я.